Иванович Юрий: ДОРОГА К ЗВЕЗДНОМУ ПРЕСТОЛУ

- Королева умерла! Да здравствует…

- Постойте! - повелительный и невероятно решительный голос заставил всех вздрогнуть, а старшего принца споткнуться на ровном месте. - Здесь произошло небольшое недоразумение, которое надо исправить немедленно!

В центр зала поступью уверенного в себе тигра вышел Моус Пелдорно, и то, что он сделал в следующее мгновение, сразу изменило привычный жизненный уклад как самой Пиклии, так и многих соседних звездных систем. Словно профессиональный актер звездного боевика, он ловко выхватил из-под мышки армейский пистолет и без колебания или сомнения произвел два выстрела в замершего перед ним старшего принца. Обе пули вошли точно в сердце, так что Бу Ругар рухнул лицом вниз, словно подрубленный дуб. Но и на этом кровавое действо не закончилось. Моус сделал два шага вперед и хладнокровно выстрелил в затылок уже явного трупа.

Потом по-хозяйски передал пистолет подскочившему сбоку стороннику, пробежал взглядом по окаменевшей публике и деловитым голосом обратился к сенешалю:

- Извините князь, что пришлось вас перебить. Продолжайте!

Только сейчас по всему тронному залу пронесся громкий вздох удивления, осознания, возмущения и запоздалого ужаса. Во все времена пройти в зал с любым оружием считалось невозможным делом, а уж совершить подобное наглое убийство на глазах у сливок пиклийского общества - поступок во всех смыслах невероятный. Но, тем не менее, он все-таки произошел, и теперь новый претендент на корону с показным смиренным терпением ждал, пока престарелый князь Вертинский прокашляется от внезапно появившейся в его гортани сухости.

Многие присутствующие в зале успели заметить, что убийство не являлось ни спонтанным, ни совершенным в состоянии аффекта. По всему периметру зала, возле выходов на террасы и проходов в коридоры, маячили подтянутые фигуры бравых молодцев в ливреях. По внешним признакам они походили на обычных служащих дворца, но их каменные лица, словно вышедшие из-под резца одного мастера, сразу говорили, что на стороне узурпатора либо могущественные военные, либо силы тайной и явной полиции. Молодцы в ливреях вежливо, но решительно пресекли первые попытки некоторых паникеров как можно быстрей покинуть высокое собрание. А двое из них, ловко подхватили бездыханное тело несостоявшегося короля за лацканы пиджака и проворно унесли прочь. Мало того, подавляющее большинство из присутствующих в зале людей оказались неожиданно заинтригованы продолжением действа, а некоторые так вообще успокаивали своих соседей и выражались без обиняков, что, мол, самое страшное уже позади и теперь все будет просто отлично.

Весь этот позитивный гомон, наконец, достиг ушей и сенешаля, которому удалось отвести глаза от кровавого пятна на мраморном полу, прочистить горло, помогая себе ладонью, и посмотреть на ожидающего исторической фразы Моуса. Причем князь Вертинский успел сообразить, что отсутствует топот бегущей стражи, не слышно гневных выкриков из толпы, и никто не спешит растерзать убийцу собственными руками. А значит, по всем политическим реалиям, следующий по праву наследования принц все равно вступит в свои права. Поэтому сенешалю ничего больше не оставалось, как, после скорбного вздоха, произнести вторую половину сакраментальной фразы: -…Да здравствует король!

Словно дожидаясь этой здравицы, чуть сбоку раздался голос графа Де Ло Кле:

- Виват, король, виват!!!

И ему дружно вторило как минимум пол зала. А второй половине ничего не оставалось делать, как присоединиться. Причем, и среди них находились такие, что кричали с восторгом и упоением: графа Де Ло Кле, шефа внешней разведки, директора управления безопасности Пиклии знали и уважали почти все поголовно. А раз граф лично поддерживает данного претендента на трон, то, скорее всего, это и в самом деле будет для блага королевства. Ну, а те единицы, что имели противоположное мнение, благоразумно затолкали это мнение куда поглубже, и теперь кричали "Виват!" в унисон с остальными. Ссориться с Де Ло Кле побаивались даже акулы галактического бизнеса и воротилы крупного капитала.

Под эти приветственные крики Моус прошел к тронному возвышению, но поднялся только на две ступеньки из пяти: все-таки нарушать пятидневный траур и короноваться немедленно он не собирался. Но когда он повернулся к собравшимся подданным, стало понятно, что именно сейчас будет произнесена программная речь.

Подобное устраивало всех, как сомневающихся, так и противников стремящегося к трону узурпатора. После подобной речи каждый мог окончательно определиться в своих дальнейших действиях и сразу выработать верную линию поведения. А если успеется, то прямо здесь, или немедленно после выхода из зала, объединиться с союзниками для нанесения упреждающего удара или утаивания слабо защищенного капитала. Отдавать свои "нажитые непосильным трудом" средства, как и дворянские привилегии, в руки непредсказуемого человека никто не собирался. Понятно, что подобные мысли гнездились лишь в головах тех, кто не ожидал только что состоявшегося перераспределения очередности наследования. Те, кто к этому событию готовился и ждал, выглядели спокойными и уверенными в завтрашнем дне.