Борис Иванов - Случай контрабанды

– Идиотизм, – изрек хозяин планеты и поместья, наполняя серебряную чарку. – Какое-то неконтролируемое жулье на студии, четверть расходов которой оплачивает мой клан... – Подумав, он отодвинул в сторону чарку и, презрев нормы застольной эстетики, наполнил водкой фужер для шампанского.

– Сгущается мрак вокруг расследования аферы "Крук-Носименто". Как утверждают хорошо информированные источники, вскрытие сейфов покойного Советника Президента повлекло за собой подводное извержение вулкана в высших эшелонах власти. Сегодня утром Верховный Комиссар Сектора отказался комментировать...

– Скотина Боб! – выдохнув воздух после проглоченной дозы "Смирновской", – произнес Кир. – Даже подохнуть не смог так, чтобы не угробить все дело. – И закусил вовремя поданным корнишоном.

– На фронте борьбы с преступностью есть, однако, и свои победы, – уверенно продолжал диктор. – На этих кадрах вы видите момент церемонии передачи полковником Леонардо Лукасом и господином Барни Литлвудом, главой криминального отдела Федерального Следственного Управления, произведения известного скульптора Хулио Карабаса, похищенного во время памятного вооруженного инцидента на "Ригеле" ее законному владельцу – почетному гражданину Трех Столиц Мако Тарквини. Совместные усилия Федерального Управления и полиции Мелетты привели к тому, что прискорбный эпизод можно считать полностью исчерпанным. К сожалению, апофеоз этого скромного торжества был омрачен неожиданным заболеванием счастливого обладателя представленного на экране изваяния. Медики относят левосторонний паралич, сразивший господина Тарквини в момент передачи ему статуи за счет инсульта, вызванного этим приятным потрясением. Больной доставлен в лучший... – на экране тем временем предстало само прославленное изваяние и, несколько неуместно счастливо улыбающийся, его творец, вкупе с санитарами, бодро уносящими с места действия носилки с перекошенным Мако.

Если бы не заранее присланные Кавабатой и Саттоном сообщения – поспешные доносы на дона Себастьяна и друг на друга, жертвой потрясения стал бы не только Макарони. По крайней мере, повторное наполнение фужера крепчайшим пойлом сопровождалось виртуозно-непарламентскими высказываниями. Сам же бокал, опустев, полетел в экран. В отличие от уникального хрусталя, последний был небьющимся, что позволило заступившей на место подтянутого диктора щеголеватой мулатке успешно довершить обзор криминальных новостей Мелетты. Вспышку межклановой вендетты, охватившую все восемь крупнейших городов юридически автономной планеты, специалисты, по ее словам, считали, несмотря на ее ожесточенность, все-таки преходящим явлением, неспособным сколь-либо существенно повлиять на победное движение мелеттского общества к торжеству демократии и общечеловеческих ценностей, хотя принимая во внимание еще и положение дел с аферой Крука, песенка нынешнего режима, видимо, все-таки спета.

– Несмотря на обилие жертв, среди которых имеются как крупные криминальные авторитеты, так и лица, известные в политике и бизнесе, – бодро продолжала ведущая, – прокуратурой не получено еще ни одного иска от пострадавших, что свидетельствует о том, что законопослушная часть населения все-таки не втянута в уголовные разборки. Общество Защиты Животных, однако, в своем еженедельном послании к Президенту заявило...

– Выключите это блудословие, Рамирес, – не очень твердым языком распорядился Большой Кир. – Бестолковые суки, кажется еще и п-правительство свое по неосторожности спихнули на хрен... К-кто, я спрашиваю, кто возьмется у них, в бардаке этом п-править? Он поднялся и пододвинул к себе новый фужер, но, поразмыслив, вылил половину его содержимого на Тертарианские флоксы, украшавшие беседку. Инопланетная флора, однако, выдерживала и не такое.

Оставшуюся порцию "Смирновской" Кирилофф, однако выкушал, и совершив это, извлек из жилетного кармана записку. Некоторое время он изучал ее, и без того хорошо известное ему, содержание.

"Папа, – гласило это, изящным, но слишком, пожалуй, твердым почерком написанное послание, – просто удивительно, что именно в лице Тино я встретила единственную живую душу, которой столь же отвратительна вся та угрюмая шушера, что окружает тебя и всех нас. Мы поняли друг друга (хотя Тино все-таки не силен в вопросах истории искусств) и решили продолжить свой жизненный путь вместе и вдали от всех вас. Я, разумеется, не указываю, куда и как мы отправляемся, но предупреждаю, что пристрелю каждого, в ком заподозрю посланного тобой преследователя, несмотря на все отвращение Тино к насилию".