– Благодарю вас за вашу любезную заботу, – ответил ему Мефистофель, откидывая назад фалды своего фрака, прежде чем опуститься в кресло; сальная свечка, стоявшая на комоде в обгоревшем дубовом подсвечнике, вдруг ярко вспыхнула, и следом за нею загорелось еще несколько новых ароматизированных свечей. Трепещущие язычки пламени отбрасывали глубокие, зловещие тени на узкое лицо демона.
– Для начала, – произнес Мефистофель, – как вам понравится несметное, сказочное богатство, которое не снилось ни одному смертному с тех времен, когда великий Карфаген {4}был разграблен Фабием Кунктатором? {5}Что вы скажете о многочисленных сундуках, доверху набитых новенькими золотыми монетами высочайшей пробы и искуснейшей, тончайшей чеканки, о которой и не грезили земные ювелиры? Что вы скажете о ларцах с драгоценными камнями – жемчугом размером с куриное яйцо, бриллиантами величиной с плод граната, великолепнейшими изумрудами, которых хватило бы, чтобы доверху усыпать ими обеденный стол на шесть персон, рубинами густого кровавого цвета, яркими сапфирами и другими изящными безделушками? Кроме этого, мы можем предложить много иных, не менее приятных вещей, одно перечисление которых заставило бы охрипнуть даже бессмертную гортань; поэтому здесь я просто дам волю вашей фантазии – будите же ее, желайте всего, что только сможет прийти вам в голову.
– Кажется, я начинаю понимать, – сказал Мак. – Разумеется, если бы я попросил вас сообщить более точные цифры – скажем, количество шкатулок с драгоценностями и сундуков с золотом, – это было бы проявлением крайней грубости и нарушением правил хорошего тона. Даже один-единственный ларец с такими чудесными сокровищами станет для меня поистине бесценным даром.
– Это отнюдь не дар, – возразил несколько удивленный словами Мака Мефистофель. – Все земные блага, которые я предлагаю вам, можно рассматривать как честную плату за службу, которую я попрошу вас сослужить мне. За службу и еще за одну вещь…
– Вот этого я и боялся, – поспешно проговорил Мак. – Меня втягивают в какое-то сомнительное дело? Может быть, даже в преступление?
– О, нет, ничего подобного, – ответил Мефистофель. – Приятно, однако, что с вами можно говорить столь откровенно. В моем предложении нет никакого обмана. Я отнюдь не пытаюсь поймать вас в ловушку, доктор Фауст. Подумайте сами, неужели Силы Тьмы, которые я имею удовольствие здесь представлять, будут затевать весь этот карнавал с моим Малым Парадным Входом и прочие чудеса лишь для того, чтобы усыпить вашу бдительность? Поверьте мне, человеческие чувства легко можно обмануть, даже не прибегая к столь дорогостоящему методу!
– Э-э, послушайте, не принимайте меня за простачка. Пока что материальная часть договора, который вы предлагаете, меня вполне устраивает. Но как насчет кое-чего другого? С кем я смогу наслаждаться своим несметным богатством?
– А!.. Что ж, – произнес Мефистофель, чуть усмехнувшись; при этом в глазах его загорелся поистине дьявольский огонь, – мы снабдим вас десятком-другим молоденьких красоток, о которых любой смертный до сих пор лишь грезил в своих самых пылких мечтах и самых сладких снах, коим – увы! – никогда не суждено было сбыться. Эти юные дамы, Фауст, каждая из которых годится в пару могущественнейшему из царей земных, восхитительно сложены и могут удовлетворить самый изысканный вкус. Вы можете пожелать любую – все оттенки кожи, все цвета волос и глаз, все образцы прелестных форм, что пленяли воображение художников на протяжении многих веков, – словом, все эти чары будут к вашим услугам. Вдобавок к своей молодости и красоте, эти девицы весьма искушены в тонкой науке любви; они бывают то ласковыми и кроткими овечками, то необузданными вакханками. Одни умеют весьма искусно поддерживать тонкую интеллектуальную беседу, другие помогают удовлетворить самую темную, грубую, животную страсть, или, наоборот, могут затеять с вами долгую, легкую, почти ребяческую эротическую игру; третьи в то же самое время позаботятся о вашей утренней тарелке борща. Поверьте мне, для них будет истинным раем любить вас, ибо после той службы, которую они сослужат вам, их ждет долгий каталептический сон в холодильной камере – они будут лежать там до тех пор, пока их утонченное искусство не потребуется вновь. Кроме поистине неисчерпаемых источников чувственного наслаждения, которые представляет собою каждая из них, практически у всех этих девиц есть близкие подружки, сестры и матери, которых можно приближать к себе, осыпать знаками внимания и богатыми подарками, наконец, соблазнять, – многие люди находят в подобных забавах своеобразное пикантное удовольствие.
Читать дальше