Глен Кук - Тьма всех ночей

Они пробрались сквозь толпу гуляк – День Казни всегда считался праздником в Ильказаре, – ребенок пытался не отставать и, спотыкаясь, семенил за крестьянином, вытирая слезы грязной ладошкой. Покинув район дворца, они оказались в трущобах и шли, пробиваясь в джунглях сохнущего на веревках белья, до самой площади Крестьянского рынка. Старик подвел мальчика к палатке, где перед дынями, помидорами, огурцами и плетенками с кукурузой сидела пожилая женщина.

– Так, – сказала она дребезжащим голосом. – Что это ты подобрал, Роял?

– Эх, мать, одну печаль, – ответил он. – сидишь следы от слез? Заходи, заходи, возьми сладенького. – Он подтолкнул мальчика внутрь.

Женщина, пошарив в пакетике, отыскала там кусочек сахарного леденца.

– Вот, мужичок. Это тебе. Садись, Роял, слишком жарко сегодня, чтобы топать по городу. – Она вопросительно посмотрела на мужа.

– Да, жаркий денек, – сказал Роял. – Люди короля опять жгут ведьм. Она была молодой. Черный капюшон позволил мне увести ее ребенка.

Малыш смотрел на старую женщину большими печальными глазами. В левом кулаке он сжимал леденец. Правым утирал слезы. Но он молчал и был словно каменный.

– Я подумал, что нам нужно бы взять его на воспитание, – неуверенно проговорил Роял: для них это была болезненная тема.

– Это большая ответственность, Роял.

– Да, мать. Но у нас нет своего. А если мы возьмем мальчика, то будет кому оставить ферму. – Он не договорил, но она и так поняла, что муж предпочтет оставить свою собственность кому угодно, только не королю, которому доставалось все, если не было официальных наследников.

– Ты всех встреченных сирот будешь подбирать?

– Нет. Но этого на нас оставила сама Смерть. Разве мы можем не выполнить ее поручения? Кроме того, разве мы не перешагнули уже из весны в безнадежную осень, когда дерево уже не приносит плодов? Я что, должен горбатиться на земле, а ты продавать урожаи, и все для того, чтобы зарыть серебро под половицей? Или чтобы купить на него себе могилу?

– Ладно. Но доброта эта тебе не впрок. Например, ты женился на мне, хоть и знал, что я бесплодна.

– И не пожалел об этом.

– Тогда меня устраивает.

Малыш слушал этот разговор молча. Когда старая крестьянка договорила, он, вытерев слезы, вложил свою ладонь в ее руку.

Хозяйство Рояла, на берегу Эоса двумя лигами выше Ильказара, расцветало день ото дня. Там, где прежде были пыль и разруха, все засверкало. Супруги достали припрятанные денежки и купили краску, гвозди и материю для занавесок. Через месяц после прибытия малыша дом был как новенький. Начищенные котелки и сковороды сияли над очагом. Грязь вымели, и под ней обнаружился деревянный пол. Новая солома вызолотила крышу. Небольшая пристройка за домом превратилась в чудесный уголок с маленькой кроватью, самодельной мебелью и единственным детским стулом.

Изменения не могли остаться незамеченными. Пришел королевский бейлиф и пересмотрел налоги, Роял и его жена даже не обратили на это внимания.

Но хотя они дарили малышу всю любовь и ласку, ребенок не сказал даже «спасибо». Он был достаточно вежлив, никогда не раздражал их и любил по-своему – но ничего не говорил. Только иногда поздно ночью Роял слышал, как он плачет в своей комнатке. Приемные родители все больше привыкали к этому молчанию и со временем прекратили попытки разговорить мальчика. Возможно, думали они, малыш и прежде не говорил. Такие случаи были нередки в столь грубом и жестоком городе, как Ильказар.

Зимой, когда снег покрывал землю, семья оставалась дома. Роял обучал мальчика, как срезать, шелушить и лущить кукурузу, как обрабатывать и подвешивать бекон, как пользоваться молотком и пилой. Учил играть в шахматы, в которых малыш быстро преуспел. Роял часто изумлялся его способностям, забывая, что дети не глупее взрослых, просто меньше знают.

Прошла зима. Ребенок вырос, окреп и многому научился, но так и не заговорил. Они звали его Варт, что значит «Молчащий». Пришла весна, и Роял начал работать в поле. Варт ходил за плугом, разбивая босыми ногами комки земли. Когда появились побеги, Варт помогал с прополкой, подвязывал помидоры и распугивал птиц, посягавших на дыни. «Когда-нибудь из него получится прекрасный хозяин», – думала старая женщина. Казалось, он любил заботиться о живом.

Пришло лето, и дыни налились, помидоры покраснели, а кабачки стали толстыми и зелеными.

Варт помогал собирать урожай, упаковывать его и складывать в повозку. Старушка не хотела, чтобы мальчик ехал в Ильказар, но Роял думал, что все уже позабыто. Так что они отправились на рынок все вместе, и день оказался удачным. Их урожай был одним из самых ранних, продукты – превосходны, а город нуждался в свежих овощах. Позже, когда помидорами и кабачками завалят все лотки, люди будут брать мясо.