Элеонора Раткевич: Деревянный меч

– Я вижу, ты пренебрег даже усталостью, чтобы повидаться с нами, – тихо сказал Юкайгин. – И… я благодарен тебе.

Вздох всеобщего изумления был так силен, что даже шелохнул парадные занавеси: его величество наклонил голову, приветствуя одного из своих подданных.

И Кенет, бледный от пережитого потрясения, глубоко поклонился в ответ.

Когда Кенету удалось ускользнуть и увести с собой Аритэйни, стояла глубокая ночь.

– А я обещал, что ты вернешься домой вовремя, – пробормотал с раскаянием Кенет.

– Так ведь я уже дома, – улыбнулась Аритэйни.

В черной, как тушь, темноте под Княжеским мостом плескались звезды. Великого землетрясения в мире без Инсанны никогда не было. Река никогда не покидала Сад Мостов.

– Так скоро, – огорчился Кенет. Аритэйни кивнула.

– Не печалься. Это ненадолго. Утром я опять приду. У нас ведь до просватанья девушке с будущим женихом видеться никто не запрещает.

Она сделала шаг к сонной темной воде.

– Постой! – воскликнул Кенет. Аритэйни остановилась.

– Я тебя спросить хотел… – неловко выговорил он. Хотел он никак уж не спросить, а если и спросить, то совсем о другом.

– Как ты думаешь – Лопоуша нашел дорогу?

Аритэйни посмотрела на него долгим внимательным взглядом. Потом сорвалась с места, бросилась к Кенету, обхватила его обеими руками и с размаху поцеловала.

– Сам ты Лопоуша, – сообщила она. Ошеломленный Кенет попытался обнять ее, но не успел. Его руки обвило теплое нежное облако, приникло на минуту к щеке, выскользнуло из объятий, помедлило над поверхностью воды, коснулось ее и исчезло.

Небо посветлело, посерело, потом полускрытый туманом рассвет тронул его нежной яблочной прозеленью, и почти сразу же облака на самом краю неба зарозовели, зазолотились – ни дать ни взять созрело яблоко!

Кенет сидел на перилах Княжеского моста и смотрел на отражение рассвета в воде, пересеченное тенью моста и его собственной.

– Ты прав, – послышался чей-то голос. – Рассветом в Саду Мостов полюбоваться стоит.

Кенет поднял голову.

Белый плащ мага отливал рассветным золотом и синевой. И точно такой же золотой отсвет притаился в синих глазах волшебника.

– Точно такой же?..

Старый маг улыбнулся, и хотя воздух не вздрогнул привычным потаенным гулом, по воде побежали отблески золотых колес.

Много ли драконьей крови течет в жилах старого волшебника? Может, одна-единственная капля: давно уже потомки дракона обрели свою судьбу среди людей. Но этой единственной капли достаточно, чтобы старик помнил оба мира – и тот, который был, и тот, который есть.

Кенет мигом спрыгнул с перил на мост и поклонился магу. Старик вновь улыбнулся и неспешно ответил на поклон.

– О чем ты задумался? – спросил он.

– О том, как мне быть теперь, – ответил Кенет. – Я как чужой здесь. Или даже полоумный. Ничего не знаю, никого не помню…

– Так уж и никого? – возразил старик.

– Бывший разбойник теперь главный казначей, – вздохнул Кенет. – Учитель Аканэ меня и в глаза не видел. Князь Юкайгин – его величество. Ну, это я как раз могу понять: императора ведь не было. Но откуда в таком случае взялся Акейро, раз его никто наместником не назначал?

– Ты уж лучше бы спросил, откуда он вообще взялся, – поправил его маг. – Мог бы и не родиться вовсе. Отец у него не так чтобы из богатой семьи. Зато еще с детства дружен с его величеством. Когда посватался к известной красавице из богатой семьи, отказывать ему ради этой дружбы не стали. Вот побратим твой и родился. Юкайгин потом в свой черед его на своей дочери женил.

– А меня они откуда знают? – нетерпеливо прервал Кенет обстоятельный рассказ мага.

– Я сам весьма посредственный целитель, – ответствовал старый волшебник. – Когда жена его светлости господина Акейро умирала родами, я ничем не мог ей помочь, вот и посоветовал позвать на помощь тебя. Без тебя ни ее, ни ребенка в живых бы не было. Должен тебе сказать, что его светлость жену свою любит без памяти. Едва только ты вышел к нему и сказал, что все в порядке, тут же он тебя и нарек побратимом. Прямо возле сломанной балконной решетки.

– А решетка тут при чем? – не понял Кенет.

– Он ее сломал, пока ждал тебя, – усмехнулся маг.

Причудливые, однако, шутки шутит незнакомая Кенету иная жизнь! В той, прежней, Кенет своими глазами видел, как в порыве горя из-за неминуемой смерти Акейро князь Юкайгин смял чугунные прутья. А в этой жизни, выходит, у самого Акейро балкон ломать сил достало.