Капли крови на цветах

Хлопнула дверь. В комнату вошел довольный Длинный.

– О! Да вы ее все еще не распотрошили? – обрадовался он.

– Тебя ждали, – ответил Ден, теребя свой вставший член.

– Класс! – радостно воскликнул парень, наблюдая за картиной, развернувшейся на полу.

Едва Серый слез с изнасилованной женщины, как ее место тут же занял Ден. После него – Длинный. Для Катерины насилие превратилось в сплошную полосу боли, волнами распространяющейся от ударов в туго натянутую матку. Страх за себя, страх за ребенка, унижение и боль не отпускали из своих цепких объятий ни на секунду. Но всему приходит конец. Катя почувствовала, как из члена Длинного зажурчала, вытекая, струя спермы. Парень застонал, вдавив член как можно дальше, замер, а потом расслабился и встал с несчастной женщины. Измученная Катерина наконец-то вздохнула свободно. Но облегчение длилось лишь несколько секунд. Именно столько Серому понадобилось, чтобы подойти к столу, вернуться и склониться над распластанной женщиной. Она не сразу поняла, что у него в руке. Лишь в последний момент она увидела, что это.

– Не надо! Пожалуйста! – успела крикнуть она, когда Серый легко вогнал в ее наполненное спермой влагалище большой стручок красного перца.

– Вот тебе, сучка, затычка, – злорадно захохотал парень.

Катя замерла, прислушиваясь к ощущениям. Внизу живота разгорался маленький пожар. «Нет! – подумала она. – Я буду терпеть. Обойдутся без представления. Хватит!» Она терпела недолго. Острая, жгущая боль заставила ее выгнуться, поджать колени и застонать.

– Гля, как сучка елозит! Как будто трахаться захотела, да терпеть невмоготу! – весело воскликнул Длинный.

Действительно, движения Кати живо напоминали крайнюю степень похоти. Это некоторое время забавляло и возбуждало парней.

– Давай кончать ее, что ли? – не выдержал Длинный. – А то уже неинтересно стаёт.

– Ну что, Серый, хочешь посмотреть, что у бабы в брюхе?

– Ну, давай, – легко согласился Серый – ты держи, а я сейчас вспорю ей пузо.

– Вот дурак! Сейчас кровищей весь дом зальем, и перемажемся как черти галимые, – менторским тоном произнес Ден.

– А ты чего хочешь предложить, умник хренов?

– А все очень просто. Горло перерезать, да кровь спустить. А уже потом ковыряться.

– И то дело! – обрадовался Длинный.– Я тут на веранде тазик видел. Сейчас принесу.

Несчастная женщина была едва жива от боли и страха. Ее влагалище горело, словно в огне, и она ничего не могла с этим сделать. Но самой ужасной пыткой были издевательские слова, которые звучали над ней. Ее сравнивали с похотливым животным, смеялись, шутили. И под мужскими взглядами и насмешками ее тело вдруг стало возбуждаться. Раздражение в половых органах внезапно приобрело какую-то запредельную эротическую окраску. Соски встали торчком. Кожа покраснела. Движения ее стали более сексуальными, и самое ужасное, что она не могла с собой справиться, а парням все это было прекрасно видно. Она слышала их разговор, и понимала, что это последние мгновения ее жизни. И их она проведет, страдая от боли и стыда, а потом ее телом будут забавляться, словно куклой. Все это приводило ее в ужас и, как ни странно, возбуждало!

Вошел Серый и поставил около корчащейся на полу Катерины пластмассовую детскую ванну.

– Ну что, пузатая, пробил твой час! – злорадно проговорил Серый, склонившись к лицу Кати.

Он перевернул ее на живот и, подняв за связанные руки, поставил ее на колени перед ванной. Потом взял за волосы и наклонил так, что женщина уперлась головой в дно.

– Ну как оно, страшно умирать? – спросил Серый и схватил женщину за груди. Потом провел руками ниже, погладил, ощупывая, живот, бедра и ягодицы.

– Гля, пацаны, как ее пизда вывернулась!

Действительно, половые губы Кати вздулись и раздвинулись, открывая ярко-красные, воспаленные складки малых половых губ и возбужденный клитор. Было видно, как пульсировало влагалище, из которого торчал стручок перца с зеленым хвостиком. Черные волоски лобка слиплись от спермы и смазки и свисали черной бахромой между раздвинутых бедер. Катя была готова провалиться сквозь землю от стыда. Трое парней рассматривали ее половые органы, и без того увеличенные из-за беременности, а тут еще воспаленные и распухшие из-за перца. Девушке уже не хотелось больше жить. Смерть избавляла от стыда и боли, и от ужасного ожидания конца. Поэтому, когда под похабные шутки парней Длинный подвел к ее горлу острый нож, Катя не стала вырываться, а лишь крепко зажмурила глаза и приготовилась к смерти. Нож быстро прошелся по нежной коже девичьего горла, с противным хрустом врезался в хрящи трахеи. Катя дернулась от резкой боли, но тут же из раны потоком плеснула горячая, пенистая кровь, растекаясь алыми ручьями по белому дну детской ванны. Катя захотела крикнуть, но кровь хлынула в горло. Женщина закашлялась, пытаясь освободиться от жидкости, быстро наполняющей ее легкие. Из горла вырвался лишь страшный клокочущий звук. «Вот он, конец!» – подумала Катерина и расслабилась, погружаясь в предсмертное беспамятство. И в то же мгновение ее тело сотряс сильнейший оргазм. Женщина дернулась и чувственно прогнулась. Последнее, что она услышала, был возглас Длинного: «Смотрите, да эта сучка кончает! Ни хера себе, как с нее потекло!» А секунду спустя Катя, наконец, перестала чувствовать боль, а также и все остальное. Тело ее обессилено повисло в руках Серого. Женское сердце еще продолжало биться, но кровь уже вся вытекла, и быстро сворачивалась, повисая красными сосульками на краях ужасной раны. Серый приподнял безвольное тело и положил на пол, лицом вверх. Острый нож легко распорол натянутую кожу женского живота. Смерть открывала трем любопытным парням сокровенные тайны зарождения новой жизни.