Резник Юлия - Ты-мои крылья

— В кухне. Иди, поздравляй… Мы тут сами справимся!

— Слушай, Стелл… — едва за Иваном закрылась дверь, пробормотала Люся, — твой-то Краснопольский… вчера опять в офис приезжал.

— И что хотел?

— Встретиться! Говорит, не может к тебе дозвониться. Послала бы ты его уже, что ли? — предложила подруга, вытирая салфеткой чумазую мордочку дочки.

— Так, я бы с радостью, было бы за что.

— А, пока не за что?

— А пока он только по делу. Тот участок, что я хотела, на Космонавтов, под застройку обещает протолкнуть. Я с ним связываться не хочу, сама знаешь. Мне бы просто понять, с чего вдруг он засуетился.

— Можно подумать, так непонятно! Заело его, что у тебя все пучком. Мужик нормальный, порядочный, ребенок вот-вот родится.

— Думаешь? У него у самого двое. Жена молоденькая, влиятельный тесть…

— Помяни мое слово! Эти мужики… Они ведь, как дети. Поиграли игрушками — и думать о них забыли. А стоит кому-то другому ту игрушку взять, ор, знаешь, какой поднимается? Тушите свет. Вот и Краснопольский забегал, бедолага. Ты Артуру не говорила, что он вокруг тебя отирается?

— Нет, Люсь… Зачем его в это втягивать? Сама пошлю по-тихому, если на что-то станет намекать. А пока… говорю же. Все чинно и благородно. Прям рыцарь на белом коне. Смотреть тошно.

— И то так. Мы — девочки взрослые…

Когда женщины вернулись в кухню, их половины уже покончили с готовкой и принялись накрывать на стол.

— А твой… парень, что же, только жрать придет? — не удержался от поддевки дочери Артур.

— Он бы помог с большой радостью, если бы ты каждый раз не капал ему на мозги!

— Слышал, Иван? Готовься! Это они, пока слюни пускают, папочку обожают! А потом — у них Никиты всякие в почете… И не скажи ничего.

Иван рассмеялся, чмокнув маленькую дочь в пухлую щечку.

— А вот и Ник! Пожалуйста, папа, веди себя прилично! Иначе… Уууу! — Каркуша потрясла кулаками и бросилась встречать парня.

Стелла, украшающая испекшийся торт клубникой, с намеком посмотрела на любимого. Тот ткнул в ее сторону указательным пальцем:

— Я знаю, что ты на ее стороне!

Стелла улыбнулась и, нисколечко не испугавшись его грозного взгляда, слизала клубничный сок с пальцев. Не выдержав, Артур рассмеялся. Золото обладала удивительным качеством — в любой ситуации она могла его рассмешить.

В тот день вышли замечательные посиделки. Даже Артур, смилостивившись над совсем уже взрослой дочкой, воздержался от подначек в адрес ее молодого человека. За столом своим чередом катилась неспешная беседа, собаки, с полными скорби глазами, внимательно следили за пиршеством и, жалобно поскуливая, выпрашивали самые вкусные кусочки. Маленькая Зоя сопела в коляске, вдоволь их погоняв. А Артур с Иваном налегали на холодное нефильтрованное. Красота!

Какого черта приперся в тот день Краснопольский, Стелла так и не поняла. Он что-то говорил об участке, тыкал под нос ей схемы и решения администрации, а она все равно недоумевала.

— Сергей. Подожди… У нас праздник, и, если честно, мне сейчас совсем не до этого.

— Я не понимаю… Ты же два года за этим участком охотилась, а теперь…

— Теперь я не уверена, что найду время на это все. За два года многое изменилось. Так что… Извини, Сереж, мне пора возвращаться.

Краснопольский уехал, Стелла вернулась к столу, за которым в полном одиночестве сидел Артур. Чуть в стороне Иван с Люсьен поедали смородину прямо с куста, Каркуша с Ником любезничали возле груши, а Сашка, видимо, прилегла отдохнуть. В доме Стеллы она чувствовала себя свободно. После того случая с больницей Саша бывала здесь очень часто, Стелла даже предложила той переехать, опасаясь, что Виктор опять ей навредит, но… Вмешался Артур. Не в смысле в ее предложение вмешался, а в ситуацию с Виктором. Уж, что он ему сделал — Стелла не знала, но Сашка сообщила, что тот теперь обходит ее десятой дорогой. Как же ее порадовал Копестиренский в этой ситуации! Мужиииик! Плечо! Стена!

— Что этому надо было?

— Да, так. Помощь предлагал в одном вопросе. Но я объяснила, что мне это не интересно.

Артур никак не прокомментировал ее слова. Сидел и сверлил Стеллу взглядом, а у нее сердце замирало от любви, и не было совершенно никакого понятия, как можно было его предать.

— Ты бы вернулась к нему, если бы он предложил?

Стелла покачала головой и легла ему на колени:

— Никогда. К Иудам нельзя возвращаться. Потому что ничего не меняется. Только сумма серебреников… за которую тебя продадут.