Ричард Старк - Дамочка, что надо

Сейчас он воображал себя Ричардом Контом или Джорджем Рафтом. Оставив тяжелую артиллерию без тяги, он вовремя доставил во Фриско груз апельсинов, а значит, контракт на перевозку достанется его дочерней компании, и, стало быть, Марта сможет пойти к хирургу со своей больной ступней. Сгорбившись за баранкой, Грофилд слышал фоновое стаккато, всегда сопровождавшее этот эпизод, и думал, что ему недостает только сигареты в уголке рта.

Левый поворот.

– Дай-ка козик, – бросил он.

– Что-что?

– Сигару, пожалуйста.

– О-о, я тебя не расслышала.

Грофилд усмехнулся и поудобнее устроился на сиденье, забыв об эпизоде из кино. Не было нужды держать плечи в постоянном напряжении. Музыка в голове стихла, и он сказал:

– Постарайся вздремнуть, если получится. Возможно, потом я посажу тебя за руль.

Она протянула ему зажженную сигарету и ответила:

– Можешь мне не верить, но ты одновременно и честный, и хитрый. Ты не захочешь, чтобы я потом вела машину, и сам это знаешь.

Грофилд посмотрел на нее и опять уставился на извилистую дорогу, идущую в гору.

– Ну что ж, – сказал он. – Но, когда мы доберемся до Акапулько, командовать будешь ты, отыщешь генерала и добьешься встречи с ним. А для этого тебе необходимо иметь свежую голову.

– Я должна бодрствовать, – заявила она, – чтобы развлекать тебя. Ты ведь тоже почти не спал.

– Я прекрасно себя чувствую, – заверил ее Грофилд. – Я водитель от Бога, я могу вести машину всю ночь и не раз это делал.

– Кроме того, – добавила она, – вряд ли я усну, уж больно я взбудоражена.

Грофилд пожал плечами и сказал:

– Меня это вполне устраивает. Решай сама. Но Элли молчала, а когда пять минут спустя Грофилд посмотрел на девушку, она уже спала, склонив голову набок и прислонившись к окну.

Грофилд не врал, говоря, что он – водитель от Бога и получает удовольствие, сидя за рулем, но езда по этой дороге вымотала бы кого угодно. Шоссе извивалось, шло то вниз, то вверх, а то и вовсе в обратную сторону. Дорожных знаков и фонарей не было в помине, дорога на всем протяжении шла в два ряда. Одна отрада: тут не было ни встречного, ни попутного транспорта, и Грофилд постоянно держал дальний свет, с величайшей осторожностью пробираясь вперед, редко когда доводя скорость до тридцати миль в час. Как он ни старался, плечи напрягались, и наконец он ощутил первый прилив боли, которая волнами расходилась от раны. Тогда он заставил себя расслабиться, усесться поудобнее и не очень крепко сжимать руками баранку. Последние сутки рана почти не беспокоила его, и Грофилду не хотелось, чтобы она разболелась опять. Однако спустя какое-то время он снова склонился над баранкой и, щурясь, вглядывался в темноту; плечи и торс напряглись, а пальцы прилипли к рулю.

Лучший друг человека, сидящего за рулем ночью, это радиоприемник, но в этих горах он не действовал, да и радиостанций поблизости не было. Иногда Грофилд пытался поймать хоть что-нибудь, но вылавливал одни помехи, а Элли стонала и ворочалась во сне.

Рассвело примерно в половине шестого. Грофилд шоферил уже два часа и проехал сорок семь миль. Он так устал, словно крутил баранку часов десять кряду, а рана ныла теперь не переставая. Он проголодался, ему чудился запах кофе.

При свете дня вести машину было немного лучше, и Грофилд наддал ходу. Полчаса спустя, проехав еще двадцать одну милю, он оказался на равнине близ городка Чильпансинго. Справа стояла большая заправочная станция «Пемекс», с рестораном на втором этаже. Грофилд зарулил на заправку и остановился.

Как только машина стала, Элли проснулась. Она выпрямилась на сиденье, огляделась мутными глазами и спросила:

– Мы приехали?

– Нет. Это городок под названием Чильпансинго. Место для привала.

– О-о. – Протирая глаза костяшками пальцев, она сказала:

– Я уснула.

– Конечно. Я этого и хотел.

– Который час?

– Начало седьмого.

– Боже мой! Я проспала почти три часа!

– Идем выпьем кофе.

Сначала они зашли в туалеты и умылись, потом поднялись в ресторан. В столь ранний час посетителей не было, а трое служащих уже работали. Невысокий серьезный молодой человек взгромоздился на стул за кассой, крепко сбитая женщина протирала пол шваброй, а официантка в белой форменной одежде возилась у столика в углу, наполняя сахарницы.

Как только Грофилд и Элли уселись за столик, официантка подошла к ним и с улыбкой подала два стакана воды и два меню.

Грофилд сказал:

– Мы торопимся, ты это понимаешь? Элли кивнула.