Евгений Поляков: No problem

После Доминиканы я, почти как Колумб, пробежался по обеим Америкам, Южной и Северной. Отметился в Мексике, Перу, Чили. Конечно, не пропустил США с Канадой и по Бразилии с Аргентиной прошвырнулся. Только вот впечатления американские все перемешались. Где там пирамиды майя были, где Христос с крестом? А где дворец доджей или конкистадоров? Потом можно с ноутбука впечатления те освежить – там все фотки с датами.

За Америками последовала Европа, там к тому времени уже как раз лето наступило. И здесь список стран внушительным оказался, от традиционных, которые еще в детстве очень посетить хотел: Франция, Италия, Испания с Португалией, – до бывших социалистических: Черногории всякие там с Хорватиями. Самым главным доводом в выборе страны являлось наличие моря, и обязательно теплого. Посему всякие там Норвегии с Даниями и Германиями без меня обошлись.

Из Европы в Азию перебрался. Африку решил пропустить, очень уж там неспокойно сейчас. В Азии тоже было на что посмотреть, но, к сожалению, все хорошее имеет обыкновение заканчиваться. Завтра меня ждет рейс Бангкок – Москва, а в понедельник уже на работу. Надеюсь, не забыли меня там. А забыли – вспомнят. Пойду напоследок в бассейне на крыше отеля искупнусь, когда теперь еще выберусь.

Крыша встретила меня тропическим ливнем, но разве этим меня остановишь? Конечно же, нет. Окунулся в воду и снизу, и сверху. Вытерся пляжным полотенцем, здесь же имеющимся, выпил капучино под навесом и в номер. Ждать информацию о трансфере до аэропорта.

Сколько уже раз за эти полгода письма трансферные из-под двери получал. Много. Не счесть. А в этот самый последний раз так до двенадцати ночи и не получил. Ладно, рейс не утренний, завтра разберусь.

Наутро письма тоже не было. Надо звонить. В ответ тишина. По другому номеру автоответчик на тайском. А вот и долгожданное письмо под дверь. Нет, это просят освободить номер до двенадцати. Куда же еще звонить?

Оказалось, что туроператор мой обанкротился, пока я полгода по миру разъезжал. Обратные билеты до Москвы – оказались фактически пустыми бумажками, ничем не подкрепленными. Места на другие рейсы на две недели вперед раскуплены. Коллапс. Можно, конечно, через Европу рвануть, но оказалось, что у меня на карточке на такой вояж средств недостаточно. Стал Ленке звонить, с банальным: «Дай денег, на работу добраться не могу». А та в ответ, что де договор с нефтяниками еще на полгода продлили, и мне надобно этот срок еще где-то перекантоваться. Орать начал, скандалить с ней, ты что, меня совсем со счетов списываешь, фирма-то и моя на тридцать три процента. Но ругался я как-то неубедительно, даже сам понял. Наверно, за полгода отвык от этого дела. А потом, это же для дела надо, не так просто, не Ленкина блажь. В общем, сошлись на том, что деньги она мне переведет при условии, что я еще на полгода отпуск продлю. Это ж мечта для наемника, чего ж я тогда не доволен? Но ведь я ж и не наемник.

И вот сижу я на лежаке рядом с бассейном, на крыше этого самого замечательного отеля в Бангкоке. Опять пасмурно, но дождя пока нет. Сижу и думаю. И что же это получается? Я двадцать лет (даже поболе) руководил компьютерной фирмой, и неплохо, вроде бы, руководил, раз фирма столько лет просуществовала. А Ленка сказала: «Уходи», – ия ушел. Ну, не совсем, конечно, ушел, формально-то я еще числюсь. Да и не просто уходил, покочевряжился перед Ленкой. Но в итоге-то все-таки ушел. А сейчас, вроде, подошло время возвращаться, а Ленка говорит: «Погоди», – и я гожу. А с другой стороны, правильно ведь Ленка говорит: «А чего тебе еще надо? Вспомни, о чем мы мечтали, когда фирму организовывали. Что когда раскрутимся, сможем весь мир объехать. Захотели на Канары – пожалуйста, решили на Гаити – вперед». Вот же оно, так есть. А все равно чего-то не хватает, для полноты картины. Еще вспомнилось, как в юности в какой-то книжке усмехался, читая про мечты героя о маленьком домике на берегу моря ближе к пенсии.

Из-за туч выглянул кусочек солнца, и первый луч ласково пощекотал Сергей Ивановича за щеку. Стало как-то повеселей. Сергей Иванович встал с лежака и двинулся к бассейну. Надо бы искупнуться здесь напоследок, а потом новый план путешествий на полгода вперед строить.

Николай Иванович Краснов, ассистент кафедры Кибернетики Московского института электронного машиностроения закончил свой трудовой день в родной alma mater. Впрочем, Николаем Ивановичем его только студенты на занятиях называли, да и то исключительно в глаза, а уж за глаза и занудой, и длинным, и каланчей, и глистой, это еще не считая непечатных эпитетов. День выдался колготной, приемная комиссия, однако. Никакого там «разумного, доброго, вечного» он сегодня ни в чьи головы не сеял. Даже диссертацию свою, застрявшую на второй главе, ни на строчку вперед не продвинул. Некогда было. Суета все: принимать у абитуриентов заявления, общаться с их родителями, рассказывать о факультете, кафедрах, распределениях, практиках, статистику для деканата готовить, бумажки носить, да мало ли чего еще. К концу рабочего дня рот напоминал пересохший колодец в Сахаре, а язык – пустое растрескавшееся ведро, скребущееся о воспаленное нёбо. Нагрузка на горло почище, чем после двух пар лекций подряд. То-то и не спешат преподаватели в приемную комиссию работать, отыскивать, так сказать, выдающихся самородков в серой руде абитуры. Он бы, Николай Иванович, тоже не спешил бы, но его завкафедрой, который к тому же еще и его научный руководитель, лично попросил. Именно попросил, а не приказал (приказ потом, конечно же, тоже вышел). Как тут откажешь? А то б видели его в этой комиссии. Лето же на дворе, отпуска у преподов. На Крымы с Кавказами у него денег за семестр не скопилось (перестройка чертова), но хотя бы с дочкой побольше погулял, пока она в коляске и не особо перечит, куда ее повезут.