Александра Лисина - Сказочный переполох

Насмешки, придирки, нешуточные споры за кружкой травяного настоя… со временем наши пикировки превратились почти что в традицию. Я регулярно упрекала его в легкомыслии. Он, наоборот, считал, что я чересчур серьезная. И так, год за годом, мы проводили долгие вечера, а Горыныч на халяву еще и наедался от пуза, заставляя меня потихоньку мечтать о том, что однажды, обожравшись до отвала, он просто не сможет улететь.

Лишь в последние лет десять – двенадцать язвительный змей стал более воздержанным на язык и поумерил аппетиты. В нем появились несвойственные молодежи рассудительность, предусмотрительность, благоразумие. Но я и подумать не могла, что он не просто так вдруг прекратил охоту на местных красавиц. И тем более не догадывалась, что он хоть в чем-то может быть по-настоящему серьезным.

– Ладно, – с тяжелым вздохом отодвинулся наконец Горыныч и окинул тоскливым взглядом опустевший стол. – Смена облика отнимает много сил, так что я опять проголодался. Покормишь?

– Щи остыли, – машинально отозвалась я, комкая в руках окровавленную тряпку. – Пироги и блинчики ты уже съел, а жаркое, если помнишь, сгорело.

Он снова вздохнул и поднялся.

– Тогда пойду оленя задеру…

– Стой, – спохватилась я, когда он отвернулся и двинулся к выходу. Нагнала дурака, обхватила за напряженные плечи и, приподнявшись на цыпочки, с чувством поцеловала. – На удачу.

Горыныч ошеломленно моргнул, неверяще поднеся руку к губам. Встретил мой настороженный взгляд и хотел было что-то сказать, но… неожиданно передумал. После чего кинул быстрый взгляд на опрокинутое ведро и, как-то по-особенному улыбнувшись, вышел.

Украдкой выглянув в окно и увидев, как с истоптанной, обгоревшей до неузнаваемости лужайки стремительно взлетает золотой дракон, я с облегчением выдохнула. Потом достала из ведра позабытую в суматохе посылку, обнаружила внутри шкатулку, выточенную из драконьего когтя и украшенную золотистыми чешуйками. И, достав оттуда простое серебряное колечко, затаенно улыбнулась.

Вот теперь он точно никуда от меня не денется. Вернется. Да и как не вернуться, если я уже много лет жду только его одного?