Эрика Легранж - Рой Кларенс – сыщик с Боу-стрит

– Вот никогда бы не предположила, – возмущалась вдова, – а на вид такая милая девушка, нет, я, конечно, не могла на нее подумать, но в душе у меня закрались некоторые подозрения на ее счет. Еще с детства Обри имела скверный характер…

– Да, миссис Кларенс, вы как всегда правы, – улыбался Рой, наблюдая за искаженным от досады лицом своей дражайшей матушки. А сам он даже взбодрился, как скаковая лошадь, которая вынуждена простаивать в стойле и, которая, вот так неожиданно получает свободу.

Рассказ II. Сыщик с Боу-стрит и опытный карманник

I часть

Война – развлечение королей

(англ. пословица).

Эта история произошла неожиданно для нашего молодого сыщика, но ее стоит рассказать в той последовательности, чтобы не сбивать читателя с пути. После досадного разрешения расследования в доме Тэйлонтов, лодыжка Роя излечилась, что даже его скрупулезный начальник не мог усомниться в полном поправлении здоровья. Джеймс Холл – чинный представитель наемного правопорядка, в квартире на Боу-стрит, находящейся в нескольких шагах от прославленного зала суда, где вышеупомянутый господин часто выступал в роли обвиняющего звена, а в его деловом ежедневнике записывал все улики и всех свидетелей, восседал у себя в кабинете на втором этаже некогда скобяной мастерской, ныне штаб квартиры «Ловцов с Боу-стрит – стражей правопорядка». И вот новое судебное разбирательство, назначенное на послезавтра, по делу господина Брольхтема, больше известного под кличкой Лобстер, которого опытные Ловцы с Боу-стрит выслеживали два месяца. Во время поимки преступника, Рой и повредил ногу, ныне вернулся, чтобы довершить начатое, ну хотя бы присутствовать в зале суда в качестве свидетеля.

Лобстер долгое время терроризировал Вэст-энд и даже нескольких небезызвестных министров. Поговаривали, что даже богатые дельцы Сити порой становились жертвами его афер, будь-то украденные ценные бумаги или столовое серебро, господа поначалу умалчивали свои пропажи, но когда дело принимало критический оборот, обращались в публичные полицейские конторы, которые периодически пополнялись в столице. Хотя, эффективность от них казалась ничтожно малой. Тем временем, банда промышляла грабежами на улице и в домах, в ресторанчиках и театрах. У дам во время спектаклей пропадали украшения, у господ – золотые часы и бумажники. Налаженная сеть перекупщиков ворованного переправляла Темзой вещи, продавая их по иным городам Англии и даже Уэльса. Так в больших торговых городах, жены и дочери богатых промышленников (так называемые выскочки нувориши-аристократы) могли запросто купить какую-нибудь фамильную вещь герцогини. Конечно же, скандал в высших кругах столицы, заставил содрогнуться даже Веллингтона. Констебли рыскали повсюду, но им удавалось схватить лишь мелких воришек, но не самого главаря. К делу подключился мистер Холл.

Сюрвейтор Холл использовал конные загоны, и всех пеших констеблей, пожалованных ему Пилем – недавно утвердившимся министром внутренних дел. Все же, отдать должное неутомимости славного начальника, который и без поддержки высших чинов, удерживал на балансе последнее оставшееся боустритское отделение; его убеждения в авторитет сэра Филдинга, коего он почитал на ровне со святым, помогали преодолеть непонимание и насмешки.

Это было громкое дело, в газетах печатали портреты грабителей, назначали вознаграждение за любые сведения, Ловцы с Боу-стрит дежурили неделями, выслеживая пресловутого короля преступности.

– Рой, если ты уже ловко стоишь на ногах, пойдешь со мной на заседание, – отчеканил его начальник накануне. Молодому сыщику интересно было наблюдать за инспектором в деле, он охотно согласился.

Утром, накануне разбирательства, мистер Холл был официально приглашен на казнь Виктора Семюэля – уволенного клерка, убившего своего работодателя. Зрелищное представление, которое скорее развлекало богачей, нежели восстанавливало справедливость. Даже не гнушались делать ставки. Но Джеймс Холл ходил на такие мероприятия, а в последнее время зачастил приглашать Ройана.

Когда судья, в присутствии двух магистратов округа, выносил приговор, а палач дергал за рычаг, мистер Холл делал пометки в своей записной книжке, к которой приклеивались различные важные письма и записки, а также рукописные показания. Потихоньку неприметная книжечка превратилась в фолиант, но удобный для ношения в кармане. Этот раз не стал исключением, мягкий гриф проворно выводил буквы на бумаге, джентльмен под нос напевал незатейливый мотив, и лишь успел спрятать незадачливую книженцию, как кто-то ее стянул.