Илга Понорницкая: Летающая женщина

Однажды Ленку прогнали с позором именно из палаты Магды Кокс. Ленка пришла к Тане, своей подружке, и вдруг старушка у окна, увидев ее, заохала:

— Молоденькая-то какая! Моложе Таньки. Смотрю я на вас, детки, смотрю и плачу. Вам бы жить!

Ленка знала, что останется жить, но эта будущая, послебольничная жизнь существовала пока только в ее сознании и была чем-то крайне слабым, непрочным, способным исчезнуть равно от чужого знания или незнания о ней, от любого слова, коснувшегося ее. Надо было защищать свою будущую жизнь. Ленка посмотрела в бабушкины глаза, шагнула к ее кровати:

— Оставьте при себе свою жалость. Я не просила вас обо мне причитать. Все у меня будет хорошо.

И в наступившей тишине добавила:

— И у Таньки тоже, — просто так, без всякого знания о Таньке.

Каждая палата — семья, и в этой семье начинают кричать, чтобы Таня не дружила с девчонкой, которая не умеет разговаривать со старшими, и чтобы Ленкиной ноги в их палате не было, и Ленка вылетает за дверь вся красная.

Она стояла у окна в конце коридора. Магде Кокс пора было заниматься балетом. Это было ее место. Ленка повернулась, чтобы уйти.

— Смотрю я на вас, — сказала вдруг Магда, и Ленка вздрогнула, впервые за два месяца услыхав Магдин голос, — Вот смотрю и все хочу спросить: отчего вы так редко расчесываете волосы? У вас чудесные волосы, но надо же давать им элементарный уход…

Магда и Ленка решили поселиться вместе, когда их выпишут из больницы. Ленка не хотела возвращаться в свое общежитие, а Магда сказала, что ей вообще некуда идти. Ленке исполнилось в больнице девятнадцать лет, Магде — сорок два. В тот вечер, когда Ленку выгнали из Магдиной палаты, Магда спросила:

— Как ты думаешь, сколько мне лет?

Ленка смотрела-смотрела в Магдины длинные, темные, страдающие глаза, да и ляпнула:

— Сорок два!

Магда обиделась:

— Мне никто не дает больше двадцати восьми.

Ленка сказала:

— Я бы и не дала. Иногда я читаю мысли.

Магда спросила:

— Можешь сказать, сколько я еще проживу?

Ленка ответила:

— Я не знаю.

Магде обещали ключи от дома, где только что сделан ремонт. Хозяева отложили свой переезд до весны — это был не единственный их дом, и одна знакомая их, заодно — знакомая Магды, — рассказала им о тяжело больной женщине, очень, очень порядочной. Женщине оказалось негде жить. Представьте, от мужа ушла, а ведь знала, что без жилья останется. Привычка жить чувствами, этакий взрослый ребенок. Приезжая, нет прописки, но очень, очень порядочная. Водить она никого не будет — знаете, не то воспитание. Магда встретила свою знакомую возле кинотеатра. Ленка стояла в стороне, у ларька, ждала, пока Магде вручат ключи и бумажку с адресом и расскажут, как тяжело было уговорить этих незнакомых людей, и как ручалась Магдина знакомая, что Магда — человек очень, очень порядочный.

Дом стоял на старой-престарой улице среди черных деревянных построек. Шестиэтажный, он возвышался, как небоскреб — свежевыкрашенный, голубой, нарисованный на голубом небе и не раскрашенный никак. Воздушный замок. Магда с Ленкой шли к нему и боялись, вдруг это не их новый дом, а им надо в один из соседних, черных. Магда не сразу решилась сверить номер воздушного замка с номером на своей бумажке.

Их квартира оказалась на последнем этаже. В ней много комнат. Они выбрали себе по комнате. Магду ждала кушетка с матрасиком. Матрасик они перетащили в комнату Ленки. В одной из комнат не было окон, и хотя она была очень большая, Магда сказала, что это, конечно, чулан. В чулан она и затолкнула Ленку вместе с курточкой и ботинками, когда услышала, как поворачивается в замке ключ. Хозяева пришли посмотреть, как устроилась Магда. За дверью чулана раздавались голоса. Магда как будто оправдывалась и часто говорила «спасибо». Мужской голос сказал:

— Что это в чулане свет жжете? Внимательней надо быть.

Стало темно.

— Подумай, каково мне будет, если ты теперь от меня уйдешь, — говорила проводившая гостей Магда, открывая чулан.

— Ладно вам, — ответила Ленка.

В замке есть телефон. Ленке часто звонят.

— Я всем говорю, что ты здесь не живешь, а они снова звонят, — говорит Магда. — Одни и те же голоса. Неужто трудно понять, когда я говорю, что тебя здесь нет? Подумай, что будет, если придут хозяева. Сами возьмут трубку, а там: «Позовите Леночку».

— Хозяева скажут, что кто-то ошибся номером.

— Ну, знаешь, мне ведь никто сюда не звонит. Почему я никому не дала телефон?

Ленка идет в свою комнату. Магда за ней.