Владимир Дэс: Вольный город

Я не стал возражать против такого поворота в моей кулинарной диете и свои коммерческие походы в ресторан на приработки прекратил.

К тому же ко мне приехали из Испании мои нижегородские друзья. Я им долго и нудно звонил, упорно приглашая в Марсель. Им было некогда, но они, поддавшись моим настойчивым просьбам, приехали. Отпахав на своей машине почти тысячу километров, уставшие и голодные, в полдень подъехали к моей гостинице. Я забыл оформить на них бронь, и номеров не оказалось. Для отдыха после длительной дороги они поехали искать другую гостиницу. Наконец нашли.

А у меня, видимо от переедания устриц, ежей и ракушек, разболелся живот. Я засел в туалете. И надолго.

Наконец к ночи мои знакомые дозвонились до меня. Я не стал их лишать своего присутствия и предложил посмотреть поздний спектакль с участием моего друга Ришара.

В театр мы приехали. И даже вошли в зал.

И тут меня замутило, и я бегом покинул сначала зал, а затем и театр, опять оставив своих друзей на произвол судьбы.

Утром я предложил им экскурсию по городу, а для начала – прогулку на корабле в замок Иф. Но перед посадкой мне снова стало плохо, и они уплыли одни. Правда, я часа через два их встретил и пригласил сходить в ресторан съесть по чашечке знаменитого рыбного супа по-французски «Буйябэс».

В ресторане я долго объяснял своим друзьям, из чего состоит этот замечательный суп.

Сначала мелко-мелко перетирают всякую морскую дрянь – рыбку, крабов, ежей, устриц, улиток и так далее. Все это желе кипятят и добавляют маленького краба, устриц, куски рыбы, креветки. Все это опять кипятят и подают с чесноком.

– Очень полезно для здоровья, – добавил я и при этом, извинившись, опять побежал в туалет.

Когда через полтора часа я вернулся, моих друзей не было нигде. Когда позвонил им в гостиницу, оказалось, что они съехали и оттуда.

– Сбежали, – с горечью подумал я и решил, что это им не понравился «Буйябэс».

Пытался на своем плохом английском, который все же был лучше французского, выпытать у портье их гостиницы, что да как, да почему. Но меня либо не понимали, либо не хотели понимать.

Вообще во Франции, в единственной стране мира, знание английского языка ничего не дает тебе в общении с народом. Французы категорически не хотят говорить по-английски. На любом другом, но только не на английском.

«Какое самопожертвование у французов, – думал я. – Не то что у моих друзей из Испании.»

Хмурый я возвращался к себе в гостиницу, навстречу мне шла девушка. Я опешил. В каждой руке у этой француженки было по блестящей не солнце сабле.

Я тряхнул головой. При чем тут сабли?

Сабли оказались совершенно не при чем. Их не было. Это так блестели никелированные костыли, при помощи которых передвигалась девушка. Рядом с ней шел высокий, красивый юноша. Они то и дело целовались. А потом парень поднял спутницу, посадил себе на шею и, зажав под мышками костыли, помчался галопом вдоль набережной.

«Счастливые», – с завистью подумал я, провожая их взглядом.

В гостинице меня ждал сюрприз в виде Ришара и его машины.

– Володия, собирайся и поехали в гости к моему другу, русскому князю.

Мы поплутали немного по улочкам и подъехали к забору, овитому живым цветочным ковром.

За ним находился небольшой уютный двухэтажный домик, весь в цветущих деревьях, виноградниках и цветах.

Князь оказался худым невысоким интеллигентным старичком в бабочке. Он прекрасно говорил на русском и французском языках, был необычайно мягок и внимателен.

Познакомились с его женой Люсей, женщиной лет сорока.

Когда-то эта энергичная женщина приехала во Францию искать счастья. Но во Франции уже было много русских или выходцев бывшего Союза, тоже искавших счастье. И она попала нянечкой к старой, немощной русской эмигрантке первой волны – матери князя.

К тому времени, как умерла старушка, состарился уже и сам князь, и Люся перешла нянечкой к нему. Но заодно и оформила как бы брак. Теперь она как бы за хозяйку принимала нас.

Стол был накрыт на улице.

В большом блюде посреди стола был помещен знаменитый французский салат. Было много вина и хлеба. Рядом русский парень по имени Сережа жарил шашлыки. К шашлыкам подали аджику. От аджики во рту горело, как в жерле вулкана. Вот тут-то и пошло в ход вино.

К вечеру перебрались в дом.

Дом, как и его хозяин, постарел. На черном и большом рояле поселилась пыль.

Здесь нам с Ришаром, милым моим другом, удалось поговорить с полчаса за рюмкой корсиканской чачи. Князь составил нам компанию, и мы очень хорошо, с пользой для каждого поговорили о наших будущих творческих планах.

На следующий день в полдень я улетал.

Читать дальше