Меган О'Брайен: Гас

- Гас! – снова позвала она. Распахнула дверцу шкафчика и проверила, не заперт ли он внутри. – Гас!

Мегги, бросившаяся через коридор в ванную вместе с ней, выглядела настолько взволнованной, что у Сьюзан сердце зашлось. «Гас!» - закричала она и поняла, что вот-вот расплачется.

Снова послышалось слабое мяуканье. Оно явно доносилось откуда-то из-под раковины. Сьюзан бухнулась на колени, Мегги тоже. И в первый раз они заметили большое, зияющее отверстие в стене как раз под столешницей, в которую была вмонтирована раковина. Похоже было на то, что одна из плиток отвалилась, обнажив большую дыру.

- Гас, ты там? – крикнула Мегги. Сьюзан опустила ладонь на ее спину, пытаясь успокоить. Они обе наклонились, пытаясь заглянуть в отверстие. Сьюзан поначалу показалось, что мяуканье им просто послышалось, потому что не смогла разглядеть в темной дыре никаких признаков Гаса.

- Гас, малыш, пожалуйста, вылезай, - ласково позвала Мегги. И во тьме внезапно вспыхнули два уставившихся на них глаза.

Сьюзан вздохнула.

- Ты думаешь, он застрял?

- Может, он боится? – ответила Мегги. – А может, ему просто нравится нас дразнить.

Теперь, оглядываясь на прошлое, Сьюзан склонялась к мысли, что верным было последнее утверждение.

- Гас, все хорошо… вылезай, - пропела Мегги ласковым медоточивым голосом. – Иди к мамочке…

И через несколько секунд из темноты возникла грязная серая лапка, за ней последовала еще более грязная задняя лапка, грудь, а потом перепачканная испуганная мордочка. Котенок глянул на Мегги и жалобно пискнул. Потом подбежал к ней, запрыгнул на колени, приподнялся и ткнулся носиком ей в подбородок. Мегги рассмеялась и обняла котенка, а тот замурлыкал так громко и яростно, что Сьюзан забоялась, не рухнет ли он без сил.

И кажется, именно с этого дня между Мегги и Гасом возникла очень особенная дружба, почти родственные отношения, которые они и лелеяли до того момента, когда Мегги пришлось лечь в больницу.

Гас резко мяукнул, и Сьюзан осознала, что потерялась в воспоминаниях, и так и стоит в коридоре, глядя на кота и коробки. Серый кот встал, выгнул спину, потянулся и спрыгнул с коробки, на которой предавался отдыху. Потом просеменил к ногам Сьюзан, поднял голову и снова мяукнул.

Она посмотрела поверх его головы, не в его ждущие глаза, но на коробки, которые боялась открыть. « Мегги О’Донелл » было написано на каждой из них сбоку. Тщательно выведенные, одинаковые надписи.

«Самое меньшее, что они смогли сделать, так это написать твою чертову фамилию правильно», - пожаловалась она вслух, ни к кому в особенности не обращаясь, хотя Гас, кажется, сошел бы за внимательную аудиторию. Она проигнорировала его сочувствующий взгляд и опустилась на колени, чтобы вскрыть первую коробку.

Сьюзан допила вторую бутылку пива каким-то отчаянным глотком, каким только и можно было проглотить слегка теплую, выдохшуюся жидкость, наслаждаясь не вкусом, но скорее нарастающим мягким гулом, который окружил ее. Гас лежал на другом конце дивана и поглядывал то на нее, то на мерцающий в темноте экран телевизора, отбрасывавший причудливые сочетания тени и света на стены и мебель. Она ощущала, что кот грустит и злится, Эти чувства совпадали с ее собственными, и пусть они были не совсем человеческими, но это не делало их менее сильными.

Она открыла следующую бутылку без ключа, просто рукой, и почти не поморщилась, когда острые края крышечки впились в уже поврежденную кожу в центре ее ладони. За последние пару недель она открыла уже много таких бутылок.

Потом Сьюзан отважилась глянуть на Гаса и с облегчением поняла, что он на нее не смотрит. Кажется, он все-таки решил оставить ее в покое. Она полагала, что как и у людей, у котов тоже должен быть предел – когда количество отпоров становится достаточным, они решают, что пытаться больше не стоит. Сьюзан чувствовала себя виноватой за то, что не замечает его, правда чувствовала, но она просто не могла заставить себя хоть как-то с ним взаимодействовать. Не сейчас. Стоило просто погладить его по голове или всего-навсего ощутить, как он тяжело топчется по ее коленям – и ее охватывали воспоминания и скорбь.

Сьюзан осознавала, что Гас четко понимает – Мегии больше не вернется домой. Она не была в этом совсем уверена до того момента, когда он вдруг прекратил свои сонные дежурства у входной двери – почти через две недели после того, когда она вернулась домой с коробками.

Она поняла, что кот больше не собирался выражать свое недовольство тем, что Мегги ушла, и больше не хотел лежать поперек входной двери, чтобы не дать ей войти. Он знал, что она, скорее всего, больше не придет – и хотел оставить дверь широко открытой, на случай чуда.