Патрисия Тэйер - Ключи от рая

У этого человека невероятный талант. Впрочем, об этом Мария знала давно. Было время, когда Шон хотел пойти учиться на архитектора. В те времена у них обоих были мечты. Но самая заветная – всегда быть вместе. Они планировали поступить в один колледж, чтобы отец Марии не смог их разлучить. Но Эд Хантер умер, и все изменилось...

Мария услышала, как кто-то завет ее по имени. Она посмотрела на Тори, и краска залила ее лицо.

– Извини. Должно быть, замечталась. Я могу чем-нибудь помочь?

– Уже почти все готово, так что можно выносить еду в сад. Нейт сказал, что стейки уже поджарены.

Мария кивнула и взяла миски с картофельным салатом и шинкованной капустой. Девушка направилась через стеклянную дверь к большому столу из красного дерева. Дружный смех приветствовал Марию, когда она подошла к мужчинам, собравшимся вокруг самого большого гриля для барбекю, который она когда-либо видела.

Шон стоял к ней спиной. Рубашка обтягивала его широкие плечи, темно-синие джинсы подчеркивали стройность бедер, длину мускулистых ног. Он неожиданно повернулся и пошел ей навстречу, чтобы помочь донести миски.

– Спасибо, – кивнула Мария.

Шон наградил ее одной из своих улыбок, от которых у нее останавливалось дыхание и замирало сердце. Что за мужчина... А ведь она знала, что ничего хорошего из этого «свидания» не получится.

– Эй, улыбнись! Мы же пара, ты что, забыла? Я должен казаться тебе лучше всех.

– Думаю, для тебя главное – не переусердствовать.

Поставив миски на стол, Шон взял Марию под руку и отвел на другой конец сада, где они оказались одни.

– Что в этом смешного?

– Видишь ли, я не люблю быть в центре всеобщего внимания. Каждый раз, когда ты ко мне подходишь, все вокруг прекращают говорить и наблюдают за нами.

В это мгновение мама Шона, его сестра и Тори принесли остальную еду.

– Может быть, тебе не следует так переживать по этому поводу? – Шон неожиданно склонился над Марией и тронул ее губы теплым, нежным поцелуем.

Мария знала, что должна отстраниться, но это оказалось невозможно. Девушка обхватила его за плечи, когда Шон слегка прикусил ее нижнюю губу.

Неожиданно голос Нейта возвратил ее к реальности:

– Эй, вы двое! Заканчивайте! Время обедать.

Шон закончил поцелуй и слегка подмигнул Марии, затем он проводил ее к столу.

– Черт, как же я голоден! – воскликнул он, садясь рядом со свой ошеломленной спутницей.

Позже вечером Шон ходил вокруг конюшни в поисках Марии. Он знал, что играл с огнем, оставаясь с ней наедине. Особенно после того, как поцеловал перед всей семьей.

Он убеждал себя, что это было не больше, чем представление. Просто игра, для того чтобы избежать дальнейших расспросов со стороны матери. Так и было, но только до того момента, пока их губы не слились. А потом все исчезло, осталась только Мария.

Шон попытался отмахнуться от мучавших его чувств. Это просто глупо. Разве он не обещал себе никогда не прикасаться к Марии после их столкновения в трейлере около недели назад? Ему не хотелось, чтобы их отношения становились ближе, чем они были. Им еще предстоит работать вместе целых три месяца.

Он вошел в конюшню и остановился, пока глаза привыкали к тусклому свету. У боковой перегородки, рядом с денником Цыгана, стояла Мария, что-то напевая беременной кобыле Аппалузе. Девушка выглядела такой спокойной, беззаботной и красивой...

Шон хотел ее. Безумно.

Мария повернулась, и улыбка сошла с ее лица.

– Шон...

Не обращая внимания на нерешительность девушки, Шон подошел и заключил ее в свои объятия.

– Если ты скажешь, что не хочешь поцеловать меня, я назову тебя обманщицей.

Мужчина прижал к себе девушку. Мягкость ее тела почти сводила с ума.

– Нам не стоит этого делать, – слабо запротестовала Мария.

– Обманщица, – успел сказать мужчина перед тем, как их губы слились. С последствиями он будет разбираться завтра. А сейчас единственное, что ему было нужно на всем белом свете, – это чувствовать Марию в своих объятиях. Когда Шон языком проник в приоткрытый рот девушки, он услышал сладостный стон. Руки ее обвили его шею. Шон прижал к себе девушку еще крепче. Его рука поднялась выше и легла на нежную грудь. Сквозь шелковую блузку он ощутил твердеющий сосок.

Мария глубоко вздохнула и слегка отстранилась.

– Ты хочешь, чтобы я остановился? – сказал Шон, а пальцы его тем временем играли со все набухающим бутоном.

Девушка вздрогнула и потянулась губами к Шону. Он не мог ни о чем думать, кроме как о руках Марии, скользящих по его груди. От ее бархатных прикосновений горело тело. Шон оттолкнул девушку назад, к стенке денника, и прижался к ней всем телом.