Tanza Liz: Жизнь как теннис

– О, Лорен. Ей как всегда не везет. Бек ее разделает, значит можно уже настраиваться на игру с Анникой, – улыбаясь, сказала Реджина.

– Миллс, Свон права. Ты слишком самонадеянна, – гневно выпалил брюнет.

– Джеф, хватит, ты прекрасно знаешь Реджи. Она не может по-другому, – не выдержав, вставила Портер, – ты уже запретил ей один раз говорить о соперницах и что из этого вышло. Мы чуть не вылетели с турнира.

– Да, ты права, Мел. Прости, Реджина, для меня это дико и за пять лет я так и не привык к этому.

– Все хорошо, Джеф, – спокойно сказала Миллс. Когда они приехали в гостиницу, Реджина попросила оставить ее на сегодня одну.

– Реджина, завтра прием по случаю начала турнира, ты помнишь? – спросила Портер.

– Конечно, помню, – выпалила Реджина и, развернувшись, вошла в гостиницу.

– Она меня беспокоит, – проводив глазами Миллс, сказал Джеф.

– Не переживай. Она просто устала, она в порядке, – похлопав мужчину по спине, сказала Мел.

– Да, отличная клиника, Джонс, 600 долларов за один маленький надколотый зуб, – садясь в машину, ворчала Эмма.

– Знаешь, нечего было есть, что попало. И я давно тебе говорил, что пора показаться врачу, а теперь сиди и не возмущайся.

Свон фыркнула на эту реплику и отвернулась, смотря, как солнце медленно садится за горизонт.

– Киллиан, пожалуйста, давай завтра закончим? – взмолилась блондинка.

Они уже 3 часа сидели за компьютером, просматривали игру Домингес и выстраивали тактику собственной игры. Слабые стороны соперницы Эмме были хорошо известны. Хоть ей было всего 17 лет, блондинка уже несколько раз встречалась с ней, и каждый раз выигрывала под ноль. Но Джонс был очень щепетильным тренером. Ему была важна каждая деталь, каждый взмах ракетки и переступ ноги, ему было важно все. И этому всему он пытался научить свою нерадивую, как он иногда отзывается ученицу.

– Хорошо, Эмма, – посмотрев на часы, которые показывали девять вечера, согласился тренер, – завтра в 7 утра жду тебя на тренировочном корте, нужно поработать над подачей и задней линией. Не опаздывать, – сказал Джонс и, дождавшись кивка блондинки, вышел из номера, забирая свой компьютер.

Он еще не закончил просматривать записи, поэтому сразу направившись в свой номер, продолжил дело.

Следующей соперницей Эммы, по его мнению, должна быть российская теннисистка Анна Самойлова, она точно должна будет обыграть, хоть более опытную, но все же зрелую Карин Эрикссон из Швеции.

– Так, а с Реджиной Миллс, если вы и встретитесь, то только в финале… – просматривая внимательно сетку, сделал вывод Джонс.

– Что ты сказал? – послышался голос из другой комнаты.

– Я сказал, что… Иди сюда, я, что кричать должен, – все-таки крикнул Киллиан.

– Я тут, – показался в комнате молодой парень, светловолосый с голубыми глазами и красивой внешностью.

– Саймон, если что-то спрашиваешь, то будь добр спрашивай в глаза или хотя бы будь рядом при этом. Я не люблю кричать в пустоту, – возмущался Киллиан.

– Хватит меня поучать, братец, мне уже 27 лет и я давно вырос из-под твоей опеки, – грубо сказал Стоун.

Саймон Стоун и Киллиан Джонс сводные братья. Мама была у них одна, а вот отцы разные. Отец Киллиана занимался спортом, и также привлек своего сына к этому занятию. Они с матерью развелись, когда мальчику было всего 10 лет, но зато он уже очень хорошо владел ракеткой.

Мать Киллиана вышла замуж за влиятельного бизнесмена Нью-Йорка, сразу после расставания с отцом Джонса и тут же родила ему сына. Саймон в отличие от брата не любил заниматься спортом, он любил делать ставки, наблюдать за процессом.

Они с братом очень хорошо ладили и понимали друг друга буквально с полуслова, до того момента как Джонс получил травму и ушел из спорта. Тогда он замкнулся в себе и никого не подпускал. И только Саймон мог его развеселить или утешить. Они были очень близки духовно, но того взаимопонимания уже не было. Джонс стал более грубым, требовательным и ни в чем не хотел уступать. Он решил, что раз не игрок, то как тренер он свернет горы.

Но у него и тогда не сразу клеилось, Саймон в то время улетел в Англию учиться, а Джонс искал одну подопечную за другой. И все были, по его мнению, слабые. Пока он не встретил Эмму Свон. Она стала лучиком надежды в глазах Джонса, таким же каким и сам Киллиан был в ее.

– Ну, все началось, – закатил глаза Киллиан, – слушай, зная каким ты будешь неуправляемым, я бы никогда не порекомендовал Эмме взять тебя к себе агентом.