Джосс Вуд: Экстремальные отношения

– М-м-м. У меня бы челюсть отвисла от удивления, если бы все оказалось так просто. Подробности завтра, мисс.

«Если бы все было так просто». Кейл – это нечто! Едва она влилась в его компанию, – а его дружбаны, старше ее, далеко не всегда оказывались умнее, – голова пошла кру́гом. Он то и дело менял женщин. Она сокрушенно качала головой, когда брошенные пассии называли его бессердечным ублюдком, а потом округляли глаза, когда он как ни в чем не бывало снова к ним подкатывал.

Да, в один прекрасный день человек, душа любой компании, над которым она посмеивалась, с которым болтала и заигрывала, положил на нее глаз. «Хватит ходить вокруг да около, пора заняться делом». Так и сказал. Мистер Мне-Не-До-Лирики. Надо было насторожиться, но она позволила ему соблазнить себя, подарила девственность. Дура набитая! Ведь знала, какой он ужасный, ненадежный. Казалось, она сможет его изменить. Идиотка!

Вытерев размазавшуюся тушь, она ополоснула лицо, собрала волосы, смотала в узел и закрепила на затылке. «Перекрасить волосы невозможно, как и изменить прошлое». Однако надо действовать.

Мэдди собралась с духом, навесила на лицо улыбку и вернулась в бар, передав Дану две бутылки. Подружка Кейла еще не вернулась.

– Ты все еще увлечен триатлоном?

Наверняка увлечен.

– Иногда участвую в соревнованиях. Но вообще переключился на экстремальное ориентирование.

– А это что за зверь?

– Триатлон в терминальной стадии. Бег, велосипед, гребля, ориентирование, альпинизм, – объяснил Кейл и насупился, когда она повернулась обслужить посетителя.

Мэдди поймала ревнивый взгляд подружки Кейла и знаком предупредила его об опасности.

– Приятно было снова увидеться, Кейл.

Он перегнулся через стойку:

– Слушай, давай как-нибудь встретимся, поболтаем? Могу вернуться, когда провожу Берни.

Мэдди призадумалась. К чему это приведет? Ну, покажет ему, как распрекрасно без него живется. И пусть кусает локти от того, как много потерял. Неплохо бы утереть ему нос. Хотя, положа руку на сердце, жуть как хочется понять, многого ли лишилась она. Узнать, как сложилась его жизнь, скучал ли он по ней хоть немного. Стоит смирить гордыню, хотя не исключены проблемы.

– Поздновато будет. До полуночи мне не освободиться.

– Ничего страшного. В любом случае сон меня еще не одолеет. Вернусь около полуночи.

Мэдди кивнула, почувствовав прикосновение к руке, повернулась к Джиму, прислонившись к его грузному телу, словно ища поддержки. Много лет он и его компаньон были ее лучшими друзьями. Арендовали и в конечном счете продали ей квартиру в их доме. Образовалась забавная дружеская компания: двое немолодых мужчин, которых держит в ежовых рукавицах своенравная соседка.

– Не хочешь передохнуть? – Джим похлопал ее по руке и стрельнул взглядом в Кейла. – Я заменю тебя.

– Не сверли меня взглядом, Джим. И не заморачивайся. Вообще не парься.

Кейл проводил Берни до дома и вежливо отклонил предложение секса под предлогом чашечки кофе. В тридцать пять он нуждался в интеллектуальном общении, простые плотские утехи уже не прельщали.

Он меньше всего ожидал увидеть за стойкой бара Мэдисон Шоу, повзрослевшую и симпатичную. Оливер бы сильно удивился, узнав о его новой встрече с Мэдди. Кейл по привычке потянулся к мобильнику и поморщился от горечи. Брата нет уже два года, а он все еще думает о нем как о живом. Наверное, никогда и не смирится с утратой.

Ну, хватит. Кейл постарался переключиться на Мэдди. В восемнадцать лет она была настоящая ягодка, с отменным чувством юмора. В отличие от экзальтированных девочек, не скрывавших своей доступности, Мэдди, сдержанная и саркастичная, была как глоток свежего воздуха. Несколько месяцев он полагался на свою интуицию и здравый смысл, отточенный за долгие годы опеки над озорником Оливером, убеждал себя, что сближение с ней, как и с любой другой женщиной, до добра не доведет. С пути истинного его сбили избыток текилы и легкие шортики Мэдди на вечеринке Оливера. Он потерял голову и затащил ее в койку. Следующие восемь недель стали поистине сумасшедшими.

Мэдисон. Пять футов четыре дюйма. Венец творения. Перевернула его жизнь вверх тормашками. Он – Мистер Крутизна – глазом не успел моргнуть, как она лишила его разума и заставила плясать под свою дудку. Привыкшая верховодить подругами, она и из него вила веревки. Он понятия не имел, как с ней сладить, вынырнуть из водоворота. Она хотела его всего. Душу и тело. Однако тогда оправдать все ее ожидания он не мог. Разрывался между работой и учебой, не выпускал из головы Оливера, от которого в любую минуту можно было ждать подвоха. Кроме того, он никогда ни перед кем не обнажал душу.