Оливия Гейтс - Вероломная обольстительница

Его лицо вдруг стало непроницаемым, словно маска.

– Это не имеет отношения к нам с тобой. И тебя не касается.

– Это меня касается! Отец – самый важный человек в моей жизни.

Глаза Рафаэля вновь сверкнули.

– Я думал, что я – самый важный человек в твоей жизни.

– Теперь я уже не знаю, кто ты. Но знаю, кто он. Он – тот, кто был рядом со мной с тех пор, как я родилась. Он – мой отец!

Тяжело дыша и дрожа всем телом, Элиана судорожно дергала себя за палец, пока, наконец, не стянула с него кольцо.

– Элиана, надень, пожалуйста, кольцо. Надень!

Не отводя взгляда от его пылающих глаз, Элиана уронила кольцо на отполированный пол. Еще несколько мгновений она продолжала смотреть на него, словно прощаясь со своей мечтой.

– Если ты – враг моего отца, значит, и мой враг тоже.

Повернувшись, она ринулась вон из комнаты. Из его дома. Из его жизни.

Частью которой, как оказалось, она так и не стала.

Свернувшись калачиком, Элиана безвольно лежала на кровати в номере отеля. В ней словно что-то сломалось, тяжело и непоправимо. Говоря Рафаэлю, что он убил ее, она не лгала. Он будто уничтожил все нежное и хрупкое в ней, разбил ее надежды и мечты. Еще сегодня она купалась в его любви, и вот – от нее осталась лишь пустая оболочка.

Все было ложью.

Она вспоминала, как он подробно расспрашивал ее о делах отца, и все яснее понимала, что была для Рафаэля лишь инструментом. Ножом, который он собирался вонзить в сердце ее отца.

Что ж, ей оставалось лишь радоваться, что нож сломался прежде, чем был использован по назначению.

Вдруг она подскочила на постели, охваченная ужасом. Ужасом за отца. Рафаэль был слишком могуществен и безжалостен, и его ничто не остановит. Если бы она могла узнать причины его враждебности, она придумала бы, что делать. Но Рафаэль ни за что не скажет ей.

Значит, у нее остался единственный источник информации.

– Ты уверена, что это всего лишь желудочный грипп?

Феррейра задавал этот вопрос в пятый раз за последние пять минут. После того, как проблемы с желудком, на которые жаловалась мать Элианы, оказались грозным признаком рака в последней стадии, он постоянно дрожал над здоровьем дочери. Но это было единственное, чем Элиана могла объяснить свой ужасный вид.

– Да. Не бойся, худшее уже позади. Пожалуйста, ответь на мой вопрос.

Она спросила его, не совершал ли он в прошлом каких-либо опрометчивых поступков. Феррейра решил, что ее расспросы вызваны тем, что она не верит, будто причиной его проблем стали лишь его несвоевременные действия. Он действительно не знал, что Рафаэль следит за каждым его шагом. Что ж, по крайней мере, ей не пришлось убедиться в том, что собственного отца она тоже не знает по-настоящему.

Сидя рядом с ней на диване, он невидящими глазами глядел на просторную гостиную, оформленную в теплых тонах. Этот дом стал его свадебным подарком для ее матери, которая оформила его по своему вкусу. С тех пор Феррейра ничего не менял здесь.

– Прости, что мне недостало мужества сказать тебе об этом, Элли. Я боялся потерять твое уважение.

Ее сердце болезненно заныло. Но она крепко сжала руку отца:

– Я никогда не перестану уважать тебя, папа. Скажи мне.

Феррейра глубоко вздохнул:

– После того как я многое потерял, я попытался укрыться от налогов. Но это сделало ситуацию только хуже, и сейчас мне грозит банкротство. – Он обхватил голову руками. – Малышка моя, мне очень жаль, но я должен еще кое в чем признаться. Я собирался просить Рафаэля о помощи. Я знаю, что ты не хочешь смешивать ваши отношения и бизнес, но для него это будет сущим пустяком, а для меня – решением всех проблем.

Хотя уход от налогов был серьезным проступком, он точно не мог бы вызвать враждебность Рафаэля. Но он явно искренне не мог дать ответ на ее вопрос.

Поднявшись, она поцеловала отца в щеку:

– В следующий раз обещай говорить мне всю правду. Тогда я смогу помочь тебе до того, как дела окончательно запутаются.

С готовностью дав обещание, он проводил ее до дверей, явно ничего не зная об угрозе, нависшей над ним.

С трудом добравшись до отеля, обессиленная, Элиана тут же упала на постель, обуреваемая лихорадочными мыслями.

Она должна вновь повидать Рафаэля. Все было в его руках: ее мир, ее жизнь…

При мысли о нем ее тело привычно налилось горячим желанием, с губ сорвался стон:

– Рафаэль…

– Si, meu amor, si… Я здесь, я рядом…

Она резко открыла глаза.

Рафаэль был здесь, он лежал рядом с ней.