Анна Яфор - В тени Золушки

Мужчина остановился в нескольких метрах от нее, пристально вглядываясь в лицо. Заговорил слишком тихо, и включенный в комнате телевизор наверняка заглушил его слова.

– Слышала?

Женя попыталась изобразить недоумение. Актриса из нее неважная, но, может быть, на этот раз повезет, и он поверит?

– Сделать Вам чай? Очень вкусный.

Пропустил слова мимо ушей. Вместо ответа сказал совсем другое.

– Малыш, только не делай глупостей.

Нельзя ее утешать, от этого только больнее! Она закусила губу, чтобы хоть как-то удержать рвущиеся наружу рыдания.

– Я не понимаю, о чем Вы.

– Женя… Я поговорю с ним. Еще раз. Он просто не понимает… Попробую объяснить.

А если ли на самом деле смысл притворяться перед этим мудрым человеком? Уж он-то точно достоин правды.

– Вы думаете, мне нужен мужчина, который находится рядом, потому что с ним поговорили?

– Ты лучшее, что есть в его жизни. И в моей за много лет.

– Это уже не имеет значения.

Он помолчал, продолжая рассматривать ее. Вдруг притянул к себе коротким, бережным жестом.

– Женька, я не хочу, чтобы ты исчезла. Сейчас, когда он слеп.

– Я не собираюсь становиться для него врачом. Не в этом случае.

– И ты сможешь уйти? Просто так, словно не было этого года?

Зря она не сделала этого тогда, в ресторане. Теперь все будет намного сложнее. И больнее.

– Смогу. Не просто, но смогу. У меня нет иного выхода.

– Тебе надо отдохнуть, Антон. Я не про пятнадцать минут после сеанса. Нормально отдохнуть. Уехать куда-то. Ты когда последний раз был в отпуске?

Все, что он натворил, в любом случае было в прошлом, с парнем, которого она любила. А тот человек, который сейчас стискивал зубы, скрывая боль в напряженных мышцах, явно нуждался в отдыхе.

– Ты очень рискуешь. Еще немного такого образа жизни – и обычный массаж не поможет.

– А тебе не все равно?

Злой, раздраженный голос. Не надо его жалеть, всегда терпеть этого не мог. А теперь – особенно, после того, что узнал. Она ненавидеть его должна, а не сочувствовать.

Женя проигнорировала заявление.

– Тебе много дано, а ты пользуешься этим так небрежно. Думаешь, твоя идеальная Кристина останется рядом, когда ты спину разогнуть не сможешь? Ветром сдует быстрее, чем опомнишься. А другую столь подходящую невесту еще поискать надо. Так что береги… сокровище.

Она не шутила. Не ревновала. Даже не обижалась. И осознав это, мужчина опять задохнулся липкой, глухой тоской: предпочел бы любое из этих чувств равнодушию, так отчетливо читающемуся в ее глазах.

Антон прошел мимо охранника, бросая на ходу слова приветствия, холодно кивнул секретарше, торопливо поднявшейся навстречу. Они заискивали, как всегда. Как большинство окружающих его людей. Почему? И почему в глазах Женьки не было не только подобного выражения, но даже обычного расположения к нему? Равнодушие. Непреклонность. Будто он пустое место.

Ворвался в кабинет отца, прерывая какую-то встречу. Обычно не допускал таких поступков, но теперь не узнавал самого себя. Хотелось кричать, крушить, разнести все вокруг. Или вернуться назад, в этот идиотский салон и зарыться лицом в ее волосы. Встряхнуть, растопить лед в глазах, возвращая то неповторимое обожание, которым она одаривала его. Так давно.

Почему это все так зацепило его? Теперь, спустя столько лет? Ведь жил же, все реже вспоминая о ней. И даже находясь рядом, не рассчитывал ни на что серьезное. Временное увлечение, девушка, с которой он никогда бы не связал свою судьбу. Радоваться бы, что она помогла избежать непростых объяснений – но нет: ему все мучительней хотелось вернуть… то, чего и не было никогда.

– Антон, что происходит? Кто перешел тебе дорогу с утра?

Выдержка отца всегда потрясала. С самого детства он был для него не только образцом для подражания и непререкаемым авторитетом, но и другом, самым верным, тем, на которого можно было полагаться больше, чем на самого себя, чьей мудрости хотелось учиться. Особенно в жестком и категоричном мире бизнеса его поддержка всегда выступала чем-то вроде спасительного якоря. И Антон не боялся ни штормов, ни крушений: уроки самого близкого человека не прошли даром, а присутствие, даже незримое в жизни всегда служило источником дополнительных сил.

Он и сейчас ждал, скорее всего, неосознанно какого-то совета. Если не откровения, то хотя бы намека о том, как ему действовать дальше. Ведь, похоже, что и тогда, шесть лет назад, отец был прав, говоря ему о Жене. Внушая слова, которым Антон отказался внять.