Кэтрин Гарбера - Такой желанный… враг

Джесси повела плечами. Часть ее хотела ответить «да», переложить ответственность за то, что между ними происходит, на случившуюся трагедию. Но другая часть считала это ложью. А она не любила врать даже самой себе.

— Я не знаю, — призналась Джесси.

— Я тоже. Я всегда мог… Забудь. Вопрос в том, что теперь нам делать.

У Джесси не было ответа. И не было решения. Он удивил ее, она открыла для себя совершенно нового Алана Маккиннея. Если бы у него было огромное эго, он обязательно воспользовался бы ситуацией. Но Алан просто сидел напротив и смотрел на нее изумленными глазами.

Джесси и Алан сошли с трапа в знойную влажную ночь Мантео в Северной Каролине. Здесь все не похоже на Лос-Анджелес, где раскуплен каждый метр земли. Аутер-Бэнкс представляет собой длинную песчаную полосу вдоль берега Атлантического океана, вдоль которой изредка появляются небольшие деревни. Когда порыв ветра прилепил блузку к груди Джесси, Алан невольно отметил про себя ее совершенную форму. Кто бы мог подумать, что она может быть роковой женщиной, даже не задумываясь об этом? Алан сделал вид, что поправляет лямку сумки, чтобы отвлечься от великолепного вида.

Но отвлечься от Джесси было нереально. Запах ее духов танцевал с ветром, вовлекая и его обоняние в процесс соблазнения.

— Спасибо, что позволил мне лететь с тобой, — сказала она немного высокомерно, подчеркивая, что между ними все в очередной раз кончено.

— Пожалуйста. Я наслаждался полетом.

— Я остановлюсь в мотеле, принадлежавшем Пэтти и Джону, — заявила она.

— Фоукс уже все для нас уладил. Работники мотеля уже отменили предыдущую бронь. Когда я говорил с портье, тот подтвердил, что в мотеле осталось всего несколько пар, которые уже сегодня уедут.

— По крайней мере, об этом не надо беспокоиться. Я готова к встрече с адвокатом, чтобы узнать, как нам надо поступить. Мама Пэтти не сможет нам помочь. Она больна.

Алан знал, что мама Пэтти, Амалия Пирсон, находится на последней стадии болезни Альцгеймера. Джон просил его не распространяться об этом. И теперь Алан видел, как заботливо Джесси относилась и относится к своей подруге. Плечи Джесси задрожали. Страшно подумать, что мать может быть не в состоянии оплакать собственное дитя.

— Как только мы утром встретимся с адвокатом, нам станут известны детали, — сказал Алан.

Хотя многого он от этой встречи не ждал. Он и без этого мог сказать, каково было последнее пожелание Джона. Друг всегда с легкостью делился с ним своими мечтами и устремлениями.

— Я так и не поняла, почему они хотели жить именно здесь, — пробормотала Джесси, окидывая взглядом небольшой аэропорт. — Конечно, иногда приятно убежать от сумасшедшего ритма Лос-Анджелеса, но навсегда… я бы так не смогла. Поездка на Хаттерас займет у нас больше часа.

— Знаю. Кстати, у меня почти сел телефон. Боюсь, Келл устроит мне головомойку, если я не отзвонюсь.

Джесси вытащила айфон и посмотрела на экран.

— У меня еще есть зарядка. Хочешь позвонить с моего?

Он посмотрел на нее. Это был очень щедрый жест перемирия. Она никогда не предлагала ему ничего подобного. Алан решил подумать об этом позже.

— У меня его телефон в списке контактов. Обозначен как Дарт Лезет-во-все, — сказала Джесси, протягивая ему аппарат.

Алан отвернулся, чтобы Джесси не увидела его улыбку. Он не мог дождаться, когда расскажет о забавной клички Келла Деку.

— Только не говори ему. Он терпеть не может «Звездные войны».

— Терпеть не может «Звездные войны»? Еще одно подтверждение того, что твой кузен — не киборг из компьютерных игр. Тебя оставить, чтобы ты поговорил?

— Да, пожалуйста.

— Пойду выясню у Фоукса насчет машины.

— Отлично. А ты будешь звонить сестрам? — спросил Алан.

— У них у обеих маленькие дети, и, скорее всего, они уже спят. Ты уверен, что Келл все еще не спит в четыре тридцать утра?

— Уверен. Он спит всего лишь по четыре часа. К тому же он ждет моего звонка.

— Конечно. Чего еще можно ожидать от высокоорганизованного киборга, словно пришедшего к нам из будущего, — бросила Джесси, удаляясь.

Алан смотрел ей вслед, как уже делал много раз до этого. Но словно впервые он заметил, как грациозно она двигается. Плавные движения ее бедер в обтягивающих кожаных брюках, походка женщины на высоком каблуке, пусть и в нелепых ботинках. У нее, оказывается, длиннющие ноги! И как соблазнительно облегает свободная блузка ее бедра!

Она привлекала его как женщина, и, несмотря на хаос, творившийся в его душе, желание стало целительным бальзом. Это напоминало Алану, что он все еще жив.