Сергей Ярощук - Выскочка

– Поручайте. Я его сама тут со всеми перезнакомлю, а на счет работы не волнуйтесь. Крепкий сон ему на ближайший месяц обеспечен, а втянется может и не будет так уставать…

2

Уже целую вечность она провела в этом подземелье. Без света, пищи и воды, со связанными руками, во влажном, вонючем, не отапливаемом и не вентилируемом помещении. В состоянии, когда утверждать, что ты жива также нелепо, как и то чтобы мнить себя в целом каким-то одушевленным существом. Она плохо понимала, кто она, что здесь делает. За, что с нею так обращаются и кто эти люди, так с нею поступающие.

– Может быть она сдохла. Зачем все эти предосторожности, под замком, связанная по рукам и ногам? Дай ей воды.

– Сердобольный больно. Сам и давай. Фу как здесь воняет, от одной вони можно окочуриться.

Сердобольный толкнул ее ногой.

– Эй ты жива? Хочешь попить? Дай-ка, я тебя рассмотрю получше. Гляди плачет, что ж ты такое натворила? Может, убила кого?

– Не убийц я видел. Их просто бросят в подземелье и будет. А под замок со скованными руками это только в сказках злую силу, Кощея бессмертного или людоеда какого.

– Ты ей три ведра водицы не давай, а то путы порвет нас на земь и бежать за тридевять земель – непрерывный смех и варианты побега пленницы понемногу наполняли пространство темницы. Один из стражников побежал за ведром, второй снял цепи. Пленница перестала плакать и ждала воду. Стражнику даже показалось что ее обмякшее, безжизненное тело напряглось, что пленница как-то с угрозой поглядывала на него, разминая онемевшие кисти, подобрала под себя ноги, как бы готовясь к прыжку. Когда второй стражник вбежал в темницу вода в ведре начала расплескиваться во внезапно задрожавших руках.

– Ты что наделал, ты забыл про инструкцию. Немедленно посади на цепь эту суку.

– Воды – приказал требующий беспрекословного исполнения голос. Голос пугал и завораживал. Перечить ему у охранника не хватило духу он поспешил выполнить услышанное. Содержимое ведра глоток за глотком исчезало в пленнице. Стражники беспомощно переглядывались, обвиняя в происходящем друг друга, и все больше паникуя – Давно я здесь окалачиваюсь?

– Пол года, госпожа – и сам испугался вылетевшим изо рта словам – сядьте, пожалуйста, на пол мы должны вас заковать.

– На пол дрянь, быстро. Что ты с нею церемонишься. Зачем снял цепь? Хочешь, чтобы уволили? Дурень.

– Мне нужна ваша одежда и ключи от этой темницы. Что замерли, исполняйте немедля. Стражи, послушайте сюда, будете делать, как говорю, будете жить, понятно? – снявший цепь, начал первым покорно стягивать с себя свои нехитрые пожитки. Ходивший за водой заржал.

– Чего оголяешься дубина, думаешь она белокожею красавицей станет и предложит Михайлику вкусить ее плоть… – продолжить начатое он не мог. Пленница действительно становилась белолицей красавицей, ее полунагое тело наливалось жизнью, обозначились грудь, бедра, шея, изодранные со сломанными ногтями руки, становились прекрасными, как под кистью художника – Ведьма. Здесь ведьма. Господи помилуй, господи помилуй…

– Тихо – прошептала пленница – какой сегодня день?

– Суббота, госпожа – ответил уже абсолютно голый и ждавший распоряжений страж, снимавший цепи.

Она была прекрасна. Такими женщины бывают в период любви. Когда она только, только поняла, что любит и вся сущность женщины становится единым, лучезарным, наполненным радостного трепета и счастья фонтаном, выплескивающим из себя в неимоверных количествах энергию удовольствия, нежности и тепла. Влюбленная женщина делится своим счастьем с окружающими, неосознанно, просто говоря или делая, что либо, от чистого сердца она делит свои эмоции, чтобы проецировать еще и еще. Зря миллионы светлых умов человечества тысячи земных лет бьются над созданием вечного двигателя, зря пытаются его создать с помощью своего интеллекта и законов механики, он уже существует, давно есть, непостижимый, но единственно возможный пока… Этот генератор чувств и ярких положительных эмоций – влюбленная женщина, не разочаровывайте ее и стройная, бесперебойная подача счастья и тепла не прекратится никогда.

Наша пленница внимательно следила за изменениями своего тела, удовлетворенно прощупав все налитости, ласково посмотрела на своих «мучителей», погладила по голове покорного и понятливого, провела по щеке поспешившего раздеться «бунтаря», щелкнула пальцем и оковы вцепились в конечности стражей, напоследок бросила.