Анастасия Акулова: В ловушке безысходности

В трактире этом я провела уже почти месяц. Встаём рано утром, коллективно убираемся, помогаем по хозяйству, бегаем в город за недостающими продуктами (а яподороге забегаю проверить Эву). Днём репетируем новые танцы, ближе к вечеру — намываемся и собираемся. Потом выступаем, танцуем до полного изнеможения, до глубокой ночи. А потом… потом я ухожу в город. Небезопасно, да, но пока ещё ничего плохого со мной ни разу не случалось. В комнату свою я не возвращаюсь до самого рассвета, потому что… звукоизоляция там плохая. И услуги по ночам в нашем трактире оказывают не совсем приличные. Да и пьяных не выношу. Вобщем, я позорно сбегаю. Пару раз натыкалась на неприятных личностей в подворотнях, но всегда сбегала, и просто бесцельно бродила по городу, который знаю, как свои пять пальцев. Вот такой у меня теперь распорядок дня. Удивительно, что умудряюсь выспаться.

Отношения с двумя «подругами по несчастью» у меня не сложились. Вроде все они — неплохие девчонки, но в атмосфере постоянной конкуренции, когда в течение этого месяца почти каждый день кто-то из девушек выбывал из «игры», я воспринимала их всех как соперниц, и ничего не могла с этим поделать. Наверное, так будет и дальше, несмотря на то, что, возможно, до самого праздника Всех Стихий мы будем постоянно вместе: по идее трёх отобранных потенциальных жриц должны отправить в одну из трёх Академий магии, где есть такие факультеты. И только незадолго до праздника из нас выберут одну.

Печально… немного страшно. Ведь иной дороги я пока для себя не вижу.

Возвращаясь к предстоящему шоу, могу сказать одно: я наконец взяла себя в руки и перестала дрожать, как преступник перед казнью, и стала спокойно рассматривать разношёрстную толпу, пришедшую поглазеть на нас сегодня, а так же сцену, на которой нам предстояло выступать.

Кругообразная, средняя по длине и ширине, она быстро разбиралась и собиралась. Заднюю половину сцены отделяли кулисы, а передняя оказалась полностью в нашем распоряжении. С одной стороны у самой сцены стоял маг-стихийник, с другой — маг-универсал. Первый отвечал за зрелищность, второй — за музыку. Стоили такие услуги немало, и у нас ещё никогда такого не было. Думаю, сегодняшний вечер имеет все шансы для каждой из нас стать бесценным опытом.

Через час уже будет светать, но все эти люди пренебрегли сном, чтобы посмотреть на нас. Уф, надеюсь, всё пройдёт гладко.

Каменья на костюме цвета морской волны, серёжки и браслеты красиво переливались в мягком свете меняющих цвет магических сфер, а сердце гулко стучало в груди, едва не выскочив от звука приветственных аплодисментов.

Сначала восстановилась тишина, а потом её разорвали плавные звуки музыки, уже знакомой с репетиций. Взметнулись разноцветные струи воды и пламени, закружившись в безумном вихре вокруг, но в такт, а музыка — плавная, страстная, ласковая и жестокая, тёплая, живая — поселилась в каждой клеточке моего тела, руководя им, как опытный кукловод податливой марионеткой. Кружащиеся вокруг вихры воды и пламени обводили змеящиеся руки, живот, почти касались волос, взметающихся складок юбки, и, я уверена, плясали свой собственный страстный, безумный танец первозданной стихии в моих глазах. Мир кружится и опадает, я будто пьянею, и не чувствую уже внимательных взглядов, забываю, где нахожусь и кто я…Я — танец, я — целая жизнь, но полная эмоций, что стоят тысячи напрасно прожитых лет.

Не знаю, в какой момент всё закончилось. Очнулась я под звуки оглушительных аплодисментов, обнаружив себя опустившейся в глубоком реверансе перед толпой. Уже исчезли вихры танцующей стихии, погасли огоньки разноцветных сфер, а в груди шевельнулось какая-то странная печаль от осознания, что этот танец — маленькая жизнь — закончился, и так быстро…

…Быстро переодевшись за кулисами в обычное платье и сняв украшения, я направилась в сторону города. Толпа уже разошлась, оставив трактирщику в сумме немаленький заработок, кто-то суетился, разбирая погасшую сцену.

Как обычно бывает, ничто не предвещало беды. Я спокойно, размеренно брела по тёмным безлюдным улицам с лучиной в руке, и собиралась уже повернуть к переулку, как вдруг чья-то сильная рука утянула меня в сторону.

Я даже не смогла нормально закричать, только выронила лучину, испуганно пискнула и, выставив в защитном жесте руки, рефлекторно и со всей силы толкнула первое, что под них попалось. Но меня всё ещё крепко держали под локоть, и в итоге мы оба свалились в придорожную пыль, причём незнакомцу повезло меньше. Капюшон плаща, скрывающего его лицо, упал, но в такой темноте я даже в такой близи не смогла бы рассмотреть его — единственное, что было видно — очертания головы и фигуры, ну и слегка поблёскивающие в темноте глаза необычного оттенка моря во время шторма.