Алексей Бородкин - Пять картин

Но в нужное время и в нужный срок команда собиралась по одному звонку.

– Появилась пластина? – спросила Анна Адамовна. Нарочно бесцветно, как бы предлагая доктору рассказать самому.

– Что? – Криг очнулся от мыслей. – А… нет… к сожалению нет… пластины не будет. Денег не нашли, пластины нет… но есть лучше, – доктор забеспокоился: – Есть донор.

Женщина огляделась. Она тысячу раз бывала в этом кабинете, однако впервые оказалась здесь ночью. "Следует заменить гардины и повесить тюль… и вообще, этот "квадратик рабочего помещения" следует стереть с лица Земли. Как порочащий звание Человека".

– Появился донор, – повторил Михаил Николаевич. – Я собираюсь рискнуть.

Он нервно побарабанил пальцами по столешнице, перелистнул тетрадный лист туда-обратно. Как оборотень, Криг находился в состоянии превращения из "бытового рохли" в "гениального демона". Ему следовало помочь, только Анна Адамовна не знала, как это сделать. Криг и сам не знал – как?

– Вы боитесь? – спросил (в большей степени, чтобы заполнить пространство кабинета).

Анна Адамовна опустила ресницы. Все мускулы лица расслабились, с него исчезло выражение.

Просто женщина.

Просто красивая.

Афродита.

Криг подумал, что у неё очень правильные черты. Высота лба равнялась длине носа, правильной формы подбородок с волнующей ямочкой. Расстояние между глазами тоже выбрано не произвольно: в него можно вписать третий глаз. Природа явно не торопилась, работая над этой женщиной.

Некоторые люди выходят из-под резца случайно, между прочим. Над некоторыми Природа долго корпит, не жалеет ресурсов.

– Нет, я не боюсь.

В конце зимы, в феврале (кажется) месяце появилась первая… депеша. Анна Адамовна называла эти бумажки депешами.

На толстом дорогом картоне было начертано: "Пришло время очистить общество! Чтобы строить Будущее, мы должны избавиться от биологического балласта! Сдохни, тварь!"

Анна Адамовна автоматически отметила три восклицательных знака в трёх предложениях – начинающий автор всеми тщедушными силами пытался нагнать страху. Хотела выкинуть письмо, однако…

"Однако кто-то написал эту цидулку. Написал от руки…"

Женщина осмотрела конверт и бумагу, подумала о сыщике, который мог оказаться на её месте.

"Он молод – вне всяких сомнений. И хочет выплеснуть свою ярость. Только поэтому он не напечатал послание на машинке, не распечатал на принтере, но написал от руки… ненависть его переполняет – он так сильно давил на перо, что расцарапал бумагу… бедный мальчик".

Женщина слегка посочувствовала. Анна Адамовна разбиралась в предмете. Она работала в средней школе, преподавала русский язык и литературу. Знала, как сильно играют у подростков гормоны, и какие причудливые, порою чудовищные формы эта игра принимает.

Ученик девятого класса выпрыгнул из окна третьего этажа. Почему? В коридоре толпились "зрители" – стайка девочек из параллельного класса. Удалец сиганул в кучу снега. Выкрикнул какую-то глупость, в ключе: "Исследуем свободное падение одушевлённых тел!" – дело происходило перед уроком физики. Приятель Коля, гы-гыкая, запустил секундомер…

Опыт почти удался – вмешался лом. Случайно оставленный (или забытый) в снегу металлический лом пробил пареньку бедро. Такой вот, гвоздь программы.

Слава богу, в тот раз обошлось малыми потерями: рубец на сердце у директора школы, слёзы матери, комок растраченных нервов отца, семь швов на бедре экспериментатора и… и через два месяца "молодой самец" снова скакал в строю.

"Сдохни, тварь!"

Записка вернулась в конверт; Анна Адамовна поднялась в квартиру.

С этим парнем она ошиблась. Опыта много, да, поди ж ты… ошиблась.

На плите жарился лук, шкворчал и наполнял окружающее пространство томительными запахами. Следовало немедленно вмешаться, иначе нежная луковая плоть грозила обуглиться, а это, в свою очередь, разрушило бы суп. Анна Адамовна дивно умела приготовить грибной суп. Это умение было её тайным талантом.

Депеши продолжали приходить, появлялись с определённой периодичностью. Установить цикличность оказалось нетрудно, ибо она совпадала с коммунальными платежами. Какое-то время Анна Адамовна анализировала содержимое (было забавно наблюдать, как варьируются угрозы), затем утратила интерес к депешам. Текст крутился вокруг одного и того же: неполноценные должны быть уничтожены.

От такого однообразия родилась мысль, напоминающая вывод: "Единственный неполноценный в нашей компании – это ты, парень".