Дженнифер Хейворд: Вся правда о нас

«Не дай загнать себя в угол!» Журналистская выучка дала о себе знать. На мгновение их взгляды встретились, и, насмешливо изогнув одну бровь, красавец вновь уткнулся в телефон. Иззи покраснела еще сильнее. «Перестань, — одернула она себя. — Ты что, думала, он захочет с тобой познакомиться? Успокойся, это не твоего поля ягода».

Зазвучала латиноамериканская мелодия, постепенно становившаяся все громче. Красавчик поднял взгляд и посмотрел на Иззи. Черт, это же ее телефон! Она порылась в сумке и быстро вытащила его.

— Ну!.. — рявкнул ее босс. — В чем дело?

— Прости, Джеймс, он уже уехал. Пробки просто кошмарные.

Джеймс коротко, но смачно выругался.

— Я, конечно, слышал, что он неуловим, но считал, что это касается только женщин.

Иззи понятия не имела, как выглядит Леандрос Константину. Она никогда не слышала ни о компании, которой он руководил, ни о стремительно набирающей популярность игре «Бегемот». Но этим утром, по пути домой из Тосканы, она получила сообщение от Джеймса, в котором он велел ей прилететь в Лондон и встретиться с Константину. Джеймс рассказал, что бывший глава по разработке программного обеспечения компании «Софорос» Фрэнк Мессер, уволенный из компании год назад, пришел нынешним утром в офис «Нью-Йорк ТВ» и заявил, что именно он — единственный разработчик «Бегемота». Преисполненный решимости взыскать с компании денежную компенсацию, он подал в суд на «Софорос» и предложил ее боссу эксклюзивное интервью.

— Я спрашивала у девушки с ресепшена, в какой из офисов он поехал, но она мне не сказала.

— Если верить моему источнику, в нью-йоркский, — вздохнул Джеймс. — Не переживай, Иззи, мы найдем его. Не может же всю жизнь от нас бегать.

«Нас?» Иззи нахмурилась, выходя из кабины, чтобы пересесть в другой лифт, который должен был привезти ее в холл.

— Ты хочешь сказать, что поручаешь эту работу мне?

— Вообще-то, — сказал Джеймс после продолжительного молчания, — я не собирался тебе говорить об этом до твоего возвращения, но раз уж ситуация несколько изменилась, лучше тебе узнать обо всем сейчас. Кэтрин Уиллоубай уходит в отставку. Сетевых боссов впечатлила твоя работа, и они хотят пригласить тебя на ее место.

У Иззи перехватило дыхание. Кэтрин Уиллоубай, ведущая вечерних новостей и любимица публики, уходит в отставку! И теперь телевизионные боссы хотят, чтобы она, скромный выездной репортер с не слишком большим опытом работы, заняла ее место?

— Да я же на двадцать лет ее моложе, — растерялась Иззи. — Они не хотят взять кого-то более опытного?

— Нам нужно завоевывать новую аудиторию, — решительно произнес Джеймс. — Они думают, ты сможешь привлечь более молодую возрастную группу. Плюс у тебя хорошие отношения со съемочной группой.

У Иззи закружилась голова. Она вытерла вспотевшие ладони о юбку. Она должна быть на седьмом небе от счастья, что руководство столь высокого о ней мнения. Но ей почему-то стало не по себе.

— Так что я должна сделать с этим Константину?

— Боссы полагают, у тебя мало опыта в подаче важных «горячих» новостей, а у твоих конкурентов он есть. Так что я собираюсь доверить тебе эту историю, и придется выжать из нее все, что можно.

Иззи с трудом сглотнула. История о Константину будет транслироваться по всей стране. Готова ли она к этому?

— Ты меня слышишь? — позвал Джеймс.

— Да… — Ее голос почти сорвался на жалобный писк. — Да, — повторила Иззи уже твердым голосом.

— Главное — не волнуйся, — предупредил ее Джеймс. — Это просто интервью — и все. И ты можешь застрять на этом и не пойти дальше.

— Когда? — Иззи казалось, что ее желудок сжала ледяная рука.

— Завтра в десять утра в студии.

Завтра? Она бросила взгляд в сторону прибывающего лифта.

— Джеймс, я…

— Мне пора, Иззи. Я переслал тебе по почте несколько предварительных вопросов. Не опаздывай.

Связь прервалась. Иззи была ошеломлена: что это сейчас было?

Высокий темноволосый красавец вошел в пустой лифт. Быстро оглядевшись, Иззи увидела, что остались только они вдвоем. Она бросила телефон в сумку и заставила себя подойти к лифту, но встала как вкопанная в паре футов от дверей: ноги просто отказывались двигаться. Она стояла, глядя внутрь металлической коробки лифта, чувствуя, как бешено стучит ее сердце. Красавчик придержал закрывающиеся двери и ухмыльнулся.

— Вы едете?

Она кивнула, на мгновение отвлекшись на его еле заметный иностранный акцент. Может, греческий?