Наталья Крылова - Чужая. Родная. Моя

– А-а, это вы? – Надменно, и как-бы удивляясь, спросила она, и тут же, с жестокой холодностью, отвечала, – поймите меня правильно. Вы, – и она показала фигу, и протянула её в нос Людмиле, – вы никогда не поступите на мой факультет! Никогда!! – С жаром проговорила она. – Вон пошла!

Людмила ничего не ответила, молча вышла из кабинета, плечи сами опустились, руки повисли плетьми. И тут она подняла глаза, и увидела, бесчувственную девушку, с которой она недавно разговаривала. Студенты окружили, и пытались привести её в чувства. Людмила достала из портфеля бутылку воды, подбежала к девушке, набрала полный рот воды, и спрыснула на её лицо. Та открыла глаза.

– Пойдем, – твердо сказала Людмила, беря её за локоток, – выйдем на воздух.

Они вышли, и сразу оказались в небольшом парке. Свежий воздух, тень огромных деревьев, легкий ветерок доносил свежесть фонтанов, которые на каждом углу освежали весенний Петербург. Девушке стало легче, она постепенно, начала приходить в себя.

– Люся. – Протянув руку быстро сказала Людмила.

– Лариса.– Слабым голосом ответила девушка.

– Что с тобой? – Спросила с любопытством, Людмила, внимательно вглядываясь, – ты больна?

– Нет, – тихо ответила Лариса, – сама не знаю.

– Давай сходим к врачу. – Твердо предложила Люда.

– Разве меня примут? – Неуверенно спросила Лариса, – Я, приезжая, – начала она объяснять, – поселилась у знакомой моей тети. Она меня впустила, пока я экзамен не сдам, и не перееду в общежитие. Но теперь я точно не смогу переехать. – И она снова расплакалась.

– Ну что-ты, не плач, – утешала её Люда, поглаживая по плечу, – вот я, точно никогда не поступлю! А все из-за него! – Воскликнула Люда, и в голосе у нее появились нотки ненависти.

– Из-за кого? – С любопытством тихо спросила Лариса, в её голосе послышалось оживление.

– Да из-за её мужа! Будь он неладен, старый козел! – Воскликнула Люда в сердцах.

– Что…? – Воскликнула Лариса оживленно, явно не ожидая такого поворота.

– Что? Что? – Передразнила её Люда, – я приехала сюда год назад, поступать. – Горячо начала свой рассказ Люда. – Как он мне признался позже, он меня приметил сразу, как я вошла в аудиторию. Свежая девочка из глубинки, угловатая, диковатая. Он любит таких. Урод. Пока я осматривалась, пытаясь найти информацию, куда идти, кому подавать документы. Он ко мне подошел, такой вежливый, все мне показал, рассказал. Что делать, когда и куда приходить, к кому. А потом, как будто невзначай, говорит: «Люсенька, голубушка, вы мне очень симпатичны. Мне хочется вам помочь. Давайте завтра встретимся. В это же время. Только не здесь.» Конечно, я пошла. Мне очень хотелось поступить! На следующий день, мы встретились. Он, пригласил меня к себе домой. И тут, он подошел ко мне очень близко, и стал шептать, что влюбился в меня с первого взгляда, что жить без меня не может, и, если, я сейчас не отвечу ему взаимностью, он покончит с собой. Он так был убедителен, так нежен со мной. Его шепот, и ласки очаровали меня, и я даже не заметила, как ему отдалась, на том же месте, где мы стояли. И все было замечательно. Я была на седьмом небе от счастья. Хоть и горела в адском огне, до того все было неприлично. Мы потеряли счет времени. Входная дверь открылась, и в комнату вошла его жена. И двери института, для меня, навсегда закрылись. Потому, что именно она принимает вступительные экзамены. И какие, я старания не прикладывала, какие слова не подбирала, сколько не говорила. Ничего уже не могло изменится. Она, униженная и оскорбленная, ничего не слышала и не видела, кроме своей обиды. А этот урод, ты представляешь? Как только она вошла, сразу переменился. Стал грубым. Мерзавец. Он, конечно стал перед ней оправдываться: «Это не то, что ты подумала, дорогая. Эта наглая девица, сама на мне повисла…» Она его жестом оборвала, и зло продолжила: «…и домой к нам, тоже она тебя привела, и в койку затащила?». И истошно начала кричать: «Вон! Пошли оба вон!», кричала она, сопровождая крики выбрасыванием нашей одежды, на лестницу. И обоих нас, почти голыми выставила на лестницу! Пришлось одеваться на лестничной площадке. Люди, проходящие мимо, ехидно улыбались, и бросали нам колкие замечания: «бесстыжие, совсем обнаглели». А он, как только натянул брюки, тут же достал из левого кармана несколько денежных бумажек, протянул их мне. Я просто была в шоке. Не стала брать эти деньги. Тогда он небрежно сказал: «Бери, не ломайся, ты была очень вкусная.» И сунув мне эти деньги в трусы брезгливо добавил: «проваливай!» Я тогда была в странном состоянии несколько дней, не могла ни пить ни есть, ни с людьми общаться. А тут еще, экзамен надо было сдавать. И когда, я пришла его сдавать, я увидела ту же картину, что и сегодня. То-то было моё удивление, когда наши глаза встретились. Я тогда, как и ты сегодня, вышла и рыдала не переставая. Пока жизнь не заставила меня, взять себя в руки, и жить дальше. Точнее, выживать. – Люда замолчала, и многозначительно посмотрела на Ларису. Та опустила глаза, избегая прямого взгляда. У Людмилы появилось слабое подозрение. – Ты что? -Спросила она, – ты что, молчишь?