Тереза Карпентер: Легкомысленный сердцеед

– Ого. Звучит резко. – Хотя последнее время Линдси одолевали похожие мысли.

Выражение лица Салливана стало мрачным, когда он озвучил свои чувства. Что-то не так было с его внутрисемейными отношениями. Салливаны считались стопроцентными американцами с богатой родословной. Они славились крепкими браками, рожали по одному или два ребенка, которые все без исключения становились уважаемыми гражданами. Они занимали такое же высокое положение, как Кеннеди или Рокфеллеры.

По салону прошли стюарды, собирая мусор и грязную посуду. Они предложили услуги вечерней подготовки ко сну, но Линдси отказалась. Ее ждала работа. Зак тоже ответил отказом.

– Теперь, когда вы знаете, что мне можно доверять, может, вы позволите мне заняться вашими таблицами? Я бы хотел закончить эту работу до того, как начну смотреть кино.

– Да, конечно. Вы будете работать на моем планшете или скинуть информацию вам на почту?

– Дюймовочка, будет лучше, если вы отправите документы на мою электронную почту. – Его игривый взгляд скользнул по ее телу.

– Со мной бесполезно флиртовать. – Линдси ввела пароль и открыла электронную таблицу. – Назовите адрес своей почты. Эта свадьба слишком важна для моей карьеры, чтобы я рисковала ею, закрутив роман со свидетелем жениха.

– Да ладно. От свидетеля не будет никакого вреда. – Зак открыл свой планшет. – Он связующее звено всего события.

– Свидетель – настоящее чудовище. Он только и думает что о холостяцкой вечеринке и стриптизершах. Ему кажется, что его долгом является показать жениху то, чего он лишается в этой жизни. Он хочет доказать жениху, что все еще свободен.

– Ого. Звучит резко, – повторил ее слова Салливан.

– В моей компании существует правило: на работе стоит заводить только деловые отношения.

– Но почему такое ужасное отношение к свидетелю жениха?

– Конечно, дело не только в нем, но, судя по собственному опыту, свидетель может быть очень нехорошим парнем.

– Давно я не был плохишом.

– А конкретнее?

Салливан громко рассмеялся, а потом снова окинул Линдси оценивающим взглядом. Ей стало не по себе, и ее сердце забилось быстрее.

– Я не говорю, что не пытаюсь добиться желаемого. Но я всегда откровенен насчет своих намерений. Нет иллюзий, нет травм.

Точно, плохой парень.

– Что ж, вы можете развлекаться, а я здесь для того, чтобы работать.

– Работа и отсутствие развлечений делают мисс Ривз скучной девочкой.

– Мне платят не за то, чтобы я развлекалась.

Но как раз это и огорчало ее: работа перестала приносить удовольствие.

И причина не только в том, что Линдси разочаровалась в любви. Возможно, свое влияние оказал на нее Голливуд. Верить в волшебное «и жили они долго и счастливо» с каждым новым клиентом становилось все труднее и труднее. А еще сказывался тот факт, что ее постоянным партнером была ее мать. Линдси от всего сердца надеялась, что Дарлин Ривз ограничится своим шестым браком.

Мать росла избалованным ребенком. Когда умер ее отец, дедушка Линдси, Дарлин всю жизнь искала мужчину, похожего на него. Она родила Линдси в восемнадцать лет и научилась делать так, чтобы парни предлагали ей жениться до того, как теряли к ней всяческий интерес. От Линдси ожидалось, что та примет эстафету матери.

Линдси горячо любила мать. Но это чувство было сильнее, когда Дарлин находилась в законных отношениях.

– Вы там не уснули?

Линдси очнулась от своих мыслей и посмотрела на Салливана. Этот мужчина был настоящим красавцем. Слишком большое искушение. Хорошо, что правила компании делают его недосягаемым для нее.

– Нет. Просто думаю, что еще нужно сделать.

– Самое время для этого, потому что я только что отправил ваш файл обратно.

– Так быстро? – Линдси потянулась к планшету, сгорая от нетерпения опробовать новую программу. – Но как это все работает?

Зак потянулся к ней через проход и попытался нажать какой-то значок, но, поскольку он оказался левшой, его действия были несколько неловкими.

– Это невозможно, – расстегнув ремень безопасности, поднялась Линдси. – Вы не против, если я сяду рядом с вами, и вы мне объясните принцип работы этой программы?

– Конечно. – Салливан поднялся и сделал шаг в сторону.

Лицо Линдси оказалось на уровне его галстука.

– Бог мой, какой у вас рост?

– Метр девяносто.

– А у принца?

– Метр восемьдесят, – почесал нос Салливан. – Эти мозги никогда не перестают работать?

– Нет, когда я визуально представляю высокий бокал рядом со стопочкой.