Сандрин Дарсена - Тени в темноте

Такие черты, как жадность, зависть, трусость, в гримасках зверьков, залипают, и ничем их не сотрешь. Все, накопленное за жизнь, тщательно скрываемое, отражаясь во всех морщинках, мимике лица, лепит и формирует из него ту самую рожу. Стоит только быть повнимательнее. Там все уже написано, и не надо пытаться думать, что показалось. Ничего подобного. Что увидели, то и есть. Просто надо это принять. Например, смотришь человека, а в звериных глазках так и бегает алчность, вечный голод, мысль – «чтобы сожрать». Ты гонишь эту мысль от себя. Не надо, поверь своим глазам. Анька взглянула в зеркало. А что я вижу в себе? Алкоголичку. Интересно, что мужчины во мне находят? Слышала такое выражение, правда из мужских уст. Смайлик. Ну и в пень. Подруга на днях сказала ей, что мужики на женщин смотрят сквозь свои особые очки, и что им там нравится, в прекрасных половинах мира сего, самим половинам не дано знать.

В Москве чертовски душно. Поливалочку бы, подумала Анька, отметив, что с детства слово поливалка в ее голове писалось как пылевалка, не от «полить», а как пылесос, то есть пыль валить. Пусть какой угодно зверь уже смоет эту пыль! Где же дождь?!

Последнее время в голове у Аньки варилась липкая вязкая каша. На самом деле это было ужасно. Казалось та самая, знакомая ей самой жизнерадостная Аня умерла. Аня умерла, да здравствует Аня! Новая особа была ей самой крайне непривычна, она не могла ни оценить саму себя, так как старый измерительный аппарат здесь уже не работал, ни предугадать реакцию и действия этой незнакомки. В общем чудила эта новая бестия страшным образом, а доставалось Аньке. Та набедокурит, а Ане выкручиваться. И остановить ту невозможно, и не заметать за ней следы Аня не могла себе позволить, так как привыкла все делать хорошо. Печально было то, что стать той, прежней она уже не могла. Джина выпустили из бутылки, и его понесло вразнос, обратно он ни при каких обстоятельствах не хотел залезать.

Теперь возникал еще один вопрос – а какая из них настоящая. Она уже и сама не знала. Быть сумасшедшей, долбанутой и безбашенной ей вполне нравилось, вроде даже было похоже на то, к чему она стремилась, но кто тогда та робкая, милая, стеснительная девушка. Вот уж действительно зверя в ней муж разбудил. Простить его она не могла. В инете она прочитала, что боль от измены проходит через два года, если вообще это возможно. Она решила тупо подождать. Прошло почти два года. Осталось пару месяцев, и было очевидно, что время не помогло.

На удивление личная жизнь Анны со дня икс, когда она увидела ЭТО, стала весьма бурной. Вот уж действительно свято место пусто не бывает. Стоило чему-то уйти, как сразу на этом месте появилось что-то новое. Оставалось только ловить, дышать и наслаждаться.

Анюта вернулась в комнату и потянулась за мобильником. Ох уж эта мерзкая привычка постоянно туда заглядывать. Верно, это все от душевного одиночества! А от чего еще-то? Спасибо друзьям, спасали. Витамины любви, витамины дружбы. Без них дышать нечем.

Аня написала подруге Милке, что пора уже встретиться за чашкой кофе, поделиться приключениями или рутиной. Милка ответила не сразу. Она была всегда чем-то очень занята, ни свободной минуты. Как будто она боялась этих минут пустоты, своих мыслей. Хотя нет, когда они появлялись она переливала их в стихи, писала их тоннами, даже медаль Маяковского умудрилась получить в этом году. Милка была просто безумный энерджайзер, ни с кем несравнимый по мощи энергии, но на Аню порой выкраивала ровный отрезок минут. Вот и сейчас Ане удалось договориться о 60 минутах на кофе и поболтать.

Анька поставила вариться кофе и наложила маску на лицо. Она была совершенно неправильным человеком, эдакое ходячее противоречие. Ну кто пьет кофе перед походом в кафе? Аня пьет. Во-первых, кафе – это просто место встречи. Во-вторых, кофе мало не бывает, по крайне мере для нее.

Каша в ее голове плотно облепила мозги и была настолько вязкой, что никак не хотела отлепляться. Мысли кипели, их количество зашкаливало, они не помещались, с трудом ворочаясь. Очень хотелось их причесать и, желательно, придать какое-нибудь направление. Мила хорошо умела расчесывать и свои, и чужие мысли. Но с Аней этот фокус не проходил. Она была не очень внушаема, а местами упряма как баран. Не верила ни в психологов, ни в других умельцев распутывать чужие жизненные пазлы. А так хотелось, честно говоря, кому-нибудь довериться, отдаться в чужие лапы, пустить все по чужому течению, чтобы кто-то все разрулил, и был результат. Но этот кто-то мог быть только мужчиной, которого она смогла бы зауважать, и в которого она бы безусловно верила.

Читать дальше