Елена Медведева - Любое желание за Вашу душу

– Писатели, пишущие на русском, не востребованы. Вы сами об этом знаете. Переходите лучше в соцсети.

– Вы, блин, провокатор! Мои книги – это художественные произведения, в которых, как это положено указывать, все герои и события являются плодом фантазии автора. Но если бы я выкладывала всё это в соцсетях, меня привлекли бы по ряду статей главы 29-ой Уголовного Кодекса РФ «Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства». А у меня 4 кота и 6 собак.

– Никто Вас не собирается привлекать!

– Вы имеете в виду – на обиженных воду возят?

– С Вас 1333 рубля, – прервала наш ток кассирша.

– Что-о? Это развод! Я математик! По моим подсчётам – 910 ре.

– Проверьте чеки.

– Я имею в виду не чеки, а фейковые ценники. Ладно, впредь буду умнее. Убирайте цыплёнка.

После того, как из оплаты за корзинку продуктов убрали грузинское национальное блюдо, стоимость снизилась на 330 ре. Офигевшая от разговора с владельцем миттельшнауцера, я не сразу врубилась. На ценнике была указана стоимость 174 ре за килограмм. Вес цыплёнка кило двести. Значит, стоил он двести ре с копейками. Однако, не став раздувать скандал, я сунула кассирше наличные.

– Что Вы мне полтинник суёте? С Вас тысяча!

– Извините, распереживалась от того, что и премию не дадут, и голодная останусь. На голодный желудок даже собака кусает хозяина.

– Дадут Вам, дадут! – утешила меня кассирша. – Правда, может быть, в другой жизни.

– Тыц – пиздыц, моя радость, – приветствовал меня муж. – Что с тобой?! На тебе лица нет.

Я почувствовала, что на меня накатило. В меня вселился бес. По другому я бы не смогла охарактеризовать состояние, когда гнев шагает впереди ума. Я била посуду, чужим голосом выкрикивала незнакомые мне самой, но когда-то услышанные ругательства типа оцум-поцум (кажется, это означает «нах» на жаргоне одесских евреев). Рыдала, билась в истерике, изо рта шла пена…

И только позже я поняла, что резонирую, то есть откликаюсь на события, связанные с коллективным протестом. Я о них не знаю, но мой мозг улавливает волны народного гнева. Так случается довольно часто. На этот раз моя вспышка совпала с митингом на Трубной площади оппозиционных кандидатов в депутаты городской Думы, которых не допустили к выборам, бессовестным образом забраковав списочные листы поддержавших их избирателей. Я бесновалась синхронно с эмоциями, которые митингующие выплёскивали в эфирное пространство.

– Ребята! Я, б…, в бешенстве! Они сняли нас с выборов! Избирком отказался рассмотреть 150 заявлений от тех, чьи подписи они не признали. Отказались именно потому, что избиратели подтвердили и подлинность своих подписей, и свои паспортные данные. Они не стали разговаривать с 50-ю подписантами, которых они объявили не существующими в природе. Эти суки обвинили меня в использовании административного ресурса из-за того, что я в своём канале Y-tube разоблачаю воров, которые используют государство как портовую девку, набивая карманы с её сборов. Они хотят, чтобы депутаты избирались не для того, чтобы служить народу, а для того, чтобы прислуживать им. Служить бы рад, прислуживаться тошно! Суки! Я не сдамся! Мы не боимся этих серых крыс!

– Тыц-пиздыц, радость моя, есть будешь?

Мы с мужем питаемся отдельно. У него – проблемы с желудком, у меня – диабет. Но готовит Антон лучше меня, и иногда я соглашаюсь на его меню.

– Не буду.

– Ты не голодна?

– Я голодная, но жевать лень.

– У тебя явные признаки депрессии. Сходи с Лориком в парк. Ты общительная. Встретишь кого-нибудь, потреплешься и размагнитишься.

Я последовала его совету. И уже через пять минут качалась на качелях со своей давней знакомой Олей, владелицей шпицульки Баси. У Оли поводов для депрессии было куда больше, чем у меня – онкологическая операция, постоянные обследования, какие-то проблемы с голосовыми связками. Но внешне она выглядела на все сто. Не просто модная и подтянутая. Одевалась пенсионерка Оля как девушка со вкусом, знающая, какой прикид понравится мужчине. А я со стыдом смотрела на свои мятые штаны и стоптанные шлёпанцы. Узнав о причине моей депрессии, Оля рассказала мне историю своего оптимизма.

До пенсии Оля работала главбухом крупной коммерческой фирмы. После развода с мужем у Оли случилась настоящая депрессия. И отправилась она разгонять тоску в Токио, по приглашению своей подруги японки. Подруга убедила Олю, что в Японии разработаны уникальные методы лечения депрессии.