Карла Кэссиди - Не беги от любви

Он обещал ей, что сам посадит куст пиона, и с удивлением понял, что рад этому. Теперь у него есть повод снова увидеться с Элайзой. Нужно посадить куст сейчас, до того, как он примет душ и переоденется в чистое. Но сначала он собирался зайти в дом и выпить большой стакан чего-нибудь холодного.

Он вошел в прихожую своего большого трехэтажного дома, купленного им полтора года назад, когда он решил начать жизнь заново. Здесь еще многое надо сделать, но это хорошо, ремонт занимал его мысли, отгоняя мучительные воспоминания.

Он сам отциклевал полы и покрасил стены. Обновил сантехнику и заменил все окна. Он считал, что потраченные деньги и силы того стоят. По крайней мере, эта работа не дала ему сойти с ума.

Кухню он обставил по последнему слову техники. Шагнув к холодильнику, он выглянул в окно, выходившее на задний двор… и оцепенел.

У него на заднем дворе стояли дети, Кэти и Сэмми. Оба склонились над тем местом, где он зарыл пистолет. Какого дьявола?! Что они забыли у него во дворе, возле его дома? Забыв о жажде, он бросился на улицу – и сразу же увидел Элайзу. Она со всех ног бежала к детям.

– Кэти! Сэмми! Что вы здесь делаете?! – воскликнула она, смущенно покосившись на него. Потом метнула на детей суровый взгляд. – Вы же знаете: нельзя выходить из дому, не предупредив меня! А во двор мистера Андерсона вообще нельзя заходить без спроса! О чем вы только думали?

– Мы просто хотели устроить настоящие похороны для мертвой кошки. – Нижняя губа у Кэти зловеще задрожала; она посмотрела на мать, а потом на Троя.

– Прости, мамочка, – подхватил Сэмми. – Мы подумали, что нужно похоронить кошку как следует.

Тут Трой заметил, что Кэти надела черное платье, явно взятое из шкафа матери, а Сэмми накинул на плечи черную занавеску. Кэти сжимала в руках букетик искусственных цветов, а Сэмми держал картонную табличку: «Покойся с миром, кошка». Они в самом деле собирались хоронить несуществующую кошку! Трой задумчиво нахмурился. Может, позволить им похоронить кошку? Тогда они забудут о том, что видели.

– Ничего страшного, – сказал Трой, обернувшись к Элайзе. – Каждая мертвая кошка заслуживает похорон.

Элайза очаровательно вспыхнула и сдула со лба непослушную прядку волос. Она посмотрела на него с благодарностью, и от ее взгляда на душе у него стало теплее.

– Ладно, похороните кошку как следует, но, когда мы вернемся домой, получите за то, что нарушили правила, – предупредила она детей. – И скажите мистеру Андерсону спасибо за то, что он не прогнал вас со своего двора метлой!

– Спасибо, мистер Андерсон, – сказала Кэти, ласково улыбнувшись, и ее улыбка вдруг напомнила Трою Энни.

На миг его сердце пронзила острая боль. Последние три года жизни он старался не вспоминать, потому что воспоминания швыряли его на дно преисподней.

Он несколько раз глубоко вздохнул.

– Мы пришли вместе, чтобы попрощаться с Кошкой, – начала Кэти.

– Мы решили, что Кошка – хорошее имя, мы ведь не знаем, как ее звали на самом деле, – пояснил Сэмми. – Мистер Андерсон, та кошка была мальчиком или девочкой?

– Мальчиком, – сказал Трой.

– Мы все молимся за мальчика Кота, чтобы он попал на небо, где деревья растут из кошачьей мяты и все коты счастливы, – продолжала Кэти. – Теперь можно открыть глаза.

Открыв глаза, он увидел, как Кэти нагнулась и положила на землю букетик.

– Прах к праху, и пепел к пеплу. Не знаю, что это значит, но на похоронах всегда так говорят, – пояснила Кэти, беря у брата самодельное надгробие. – Мы не знаем, почему на могилах всегда пишут «Покойся с миром», но написали тоже: «Покойся с миром, Кошка».

– Знаешь, ваш картон промокнет от дождя, и надпись скоро выцветет, – заметил Трой и предложил: – Давайте лучше поставим сверху красивую поилку для птиц. Кошки ведь любят птиц.

– Ах, как чудесно! – воскликнула Кэти и запрыгала от радости.

– Трой, вам совсем не нужно этим заниматься, – возразила Элайза.

– Ничего страшного. – Он повернулся к ней. – Я и сам хотел устроить здесь поилку для птиц.

– Вот и закончились похороны, – произнес Сэмми.

– А для вас начинается наказание. – Элайза показала в сторону дома. – Сейчас же марш домой – и по своим комнатам! Наказание обсудим, когда я вернусь.

Как только дети направились в дом, она повернулась к Трою.

– Простите меня, пожалуйста! Поверьте, раньше они никогда ничего подобного себе не позволяли.

– Ничего, ничего. Им часто приходилось бывать на похоронах? – спросил он.