Лорин Кенан - Наша новая жизнь

Она не только красива, но и упряма как осел. Стоило мисс Софи что-то вбить в голову, она уже не отступала ни за что на свете. Все годы, что она работала у него, это ее качество Клей испытал на себе – она упорно и безжалостно толкала его в том направлении, которое считала верным и нужным для него. Она была рядом, начиная с тех дней в больнице – его самых тяжелых дней, – когда она встала в дверях, скрестив руки на груди, спокойно заявив, что если он хоть на минуту подумал, что будет просто лежать на кровати и разлагаться, то ошибается. Сдаться – это не выход. Если он с ней не согласен, то он болван. Ему предстоит бороться изо всех сил день за днем, а не взять и сдаться. Время жалеть себя закончилось. У них – у нее и у него – много работы впереди.

Она не отходила от него ни на шаг. Даже в самые худшие его дни, когда захлестывала жалость и ненависть к себе затмевала разум, она была рядом, выносила ругательства и иногда в ответ огрызалась. Клей не знал ни одного другого человека, кто мог бы разговаривать с ним таким образом, не давать ему спуску и не получить отставку.

И это продолжалось все месяцы лечения. Софи не принимала никаких отговорок, пренебрегала его угрозами выставить ее, и с каждым днем его уважение к ней росло. Что она нашла в нем, переломанном, со шрамами, бывшем ковбое? Этого он так и не узнал. Дело не в деньгах. Она никогда не просила повышения зарплаты и фактически покупала необходимые канцелярские принадлежности из собственного кармана, не обмолвившись об этом. Клей случайно обнаружил квитанции. Когда он ее спросил, она лишь сказала, что сумма незначительная и незачем кого-то беспокоить. Он настоял на том, чтобы она открыла счет в местном магазине офисных товаров, и заставил ее обещать, что она будет туда обращаться.

Большинство людей сжималось от страха от его гнева – он часто приходил в ярость, – но Софи это не пугало, она не обращала внимания на его брань. Он обязан ей своей жизнью. Это факт. И от этого Софи привлекала его еще больше.

Он думал об этом. Возможно, его так тянуло к ней, потому что она стала для него медсестрой, психиатром, тренером и кухаркой, а иногда подставляла плечо, чтобы выплакаться. К тому же Софи была одной из самых красивых и умных женщин, которых он знал. Все складывалось в единое целое. Клей хотел ее. У себя дома. В своей постели. Каждую неделю двадцать четыре часа в день. И он пытался завоевать ее, но по непонятным ему причинам Софи не поддавалась на его молчаливые заигрывания. А теперь после их ночи любви она опять не давала до себя дотронуться. Это его злило. Может, это какая-то уловка, чтобы заставить его помучиться? Если так, то сработало. Но когда это прекратится?

Вместо того чтобы вернуться в дом, она, не говоря ни слова, села с ним рядом, положив руки на колени и вертя в пальцах дикий цветок.

– Итак, какой план на сегодня, босс?

Ответ она знала: никакого. Но она все равно спросила. Она всегда спрашивала.

Когда он не ответил, она не отстала:

– Ты оставил свою компанию на других. Давно пора взять бразды правления в свои руки. – Клей фыркнул, а она продолжила: – Кобылы ожеребились, у тебя шесть новых жеребят. Джоунси сказал, что они чудесные. После ланча давай сходим на конюшню и посмотрим? Обожаю любоваться на новорожденных жеребят. – «И ты тоже любил делать это раньше» – этого она не сказала. После двух лет он научился слышать то, что Софи не озвучивала.

– О’ кей. – Он пожал плечами, прекрасно зная, что она весь день будет его изводить, если он не согласится. После несчастного случая Клей не заходил в конюшню для жеребят. Это ведь место, где он вырос, где планировал свое будущее, мечтал о том, чего хотел в жизни. Но больше ничего этого не хочет. Та жизнь закончена, и он это знает.

– Пойду посмотрю, готов ли ланч. Я тебе позвоню. Сможешь сам спуститься по ступеням?

Он бросил на нее грозный взгляд, она в ответ улыбнулась во весь рот – такую улыбку на ее лице он очень любил.

– Ох, бедняжка. Попрошу Натана прийти и донести тебя до дома, – пошутила она.

– Зови, если хочешь, чтобы Натан пострадал.

Она засмеялась. Натан был работником на ранчо, которого она позвала, когда Клей сразу после возвращения из больницы упал и не смог сам встать на ноги. Натан ростом почти семь футов и весом двести шестьдесят фунтов подходил Клею по физической силе и выносливости. Он в одну минуту поднял Клея, и с тех пор это стало шуткой между ними. Если Клей упрямился и отказывался вставать с кресла либо не отвечал на приглашение к обеду, Софи угрожала ему Натаном. Она играла на его самолюбии. Клей все понимал, но не противоречил ей. Он не какой-то там инвалид. Возможно, он не в состоянии перекинуть ногу через седло – пока не в состоянии, – но он, черт подери, сам справится со ступенями.