Робин Доналд: Всему виной любовь

Если бы не опыт обреченного на смерть пилота, они наверняка погибли бы.

Конечно! Рэйф вдруг вспомнил, что послужило причиной ночного кошмара.

Перед тем как отправиться спать, он проверил свою почту и обнаружил там письмо, отправленное из его лондонского офиса. Впервые за все время их сотрудничества его расторопная помощница допустила промах. Она не прислала никаких объяснений, только фотографию какого-то смуглого юноши в шапочке выпускника университета. Потрясенный такой оплошностью, Рэйф в ответном письме отправил один-единственный вопросительный знак.

Вчера вечером он не видел никакой связи, но теперь ему показалось, что паренек очень похож на погибшего пилота.

Рэйф круто развернулся и направился в свой кабинет. Он включил компьютер и нетерпеливо ждал, пока тот загрузится. Еще одно письмо от его личной помощницы.

«Прошу прощения за допущенную ошибку. Мне написала вдова пилота из Марипосы. Судя по всему, вы пообещали встретиться с их старшим сыном, когда тот окончит университет. Его фото я вам отправила. Мне приступать к организации встречи?»

Вот и причина ночного кошмара.

Рэйф чувствовал себя обязанным семье погибшего пилота и решил помочь им.

Он ответил согласием на поездку в Лондон и направился в спальню, чтобы одеться. После изматывающей поездки по странам Африки было здорово снова оказаться дома. Помимо хорошего секса и удовольствия, получаемого от работы, мало что могло сравниться с поездкой верхом на породистом скакуне вдоль морского побережья на рассвете.

Возможно, такая прогулка вдохновит его на идею подарка ко дню рождения его сводной сестры. Губы Рэйфа дрогнули в улыбке. Джина откровенно поделилась мнением насчет подходящих подарков для современной молодой девушки.

– Может, ты и богач, – заявила она накануне, – но не смей просить свою секретаршу купить мне что-нибудь яркое и блестящее. Терпеть не могу блесточки.

Рэйф заметил, что его личная помощница среднего возраста была бы оскорблена, если бы услышала, что ее назвали секретаршей, и добавил, что все подарки выбирает самостоятельно.

– Правда? – Джина улыбнулась и слегка ущипнула его за руку. – Тогда почему ты дал мне проверить прощальный подарок, который приготовил своей последней девушке?

– Это был подарок на ее день рождения, – возразил Рэйф. – И если я ничего не путаю, ты настояла на том, чтобы посмотреть, что там.

– Конечно, – делано удивилась Джина. – Значит, это просто совпадение, что неделю спустя ты порвал с ней.

– Мы закончили наши отношения по обоюдному согласию, – сдержанно ответил Рэйф, давая понять, что она ступила на запретную территорию.

– Что ж, думаю, бриллианты помогли сохранить ей остатки гордости, – цинично заявила Джина, обняв брата, прежде чем забраться в свою машину, чтобы вернуться обратно в Окленд. Она включила зажигание и высунулась из окна. – Если ты занят поисками чего-нибудь оригинального, загляни в магазин подарков в Теваке. Там поменялся владелец, и их ассортимент стал намного лучше.

Рэйф понял намек сестры и через несколько часов ехал по направлению к небольшому прибережному городку в двадцати километрах от его родного дома.

Войдя в магазин подарков, он оглянулся по сторонам. Джина оказалась права – место свидетельствовало о прекрасном вкусе его нового владельца. Помимо одежды и обуви в магазине можно было подобрать ювелирные украшения и бижутерию и даже книги. И еще разнообразные картины, среди которых находились залитые солнцем пейзажи морского побережья.

– Вам помочь?

Рэйф развернулся, но, когда он встретился взглядом с продавщицей, земля ушла из-под его ног. На него смотрели ярко-зеленые кошачьи глаза, обрамленные густыми черными ресницами.

– Мэри? – выдохнул он.

Но конечно же это была не Мэри Браун. Никто бы не назвал эту женщину невзрачной или заурядной. Рэйф машинально посмотрел на ее руку и не заметил обручального кольца на ее длинных изящных пальчиках. И хотя ее глаза были в точности такого же цвета, как у его старой знакомой, в них искрилась жизнь, ничего похожего на отсутствующий, незаинтересованный взгляд. Рэйфу показалось, что женщина немного напряглась.

– Прошу прощения, мы встречались раньше? – спросила она звонким и решительным голосом, в котором не было ни тени робости, присущей Мэри Браун. – Только я не Мэри. Меня зовут Мариса. Мариса Сомервиль.

Конечно, по сравнению с бесцветной мисс Браун миссис Сомервиль казалась райской птичкой. Единственное, что их роднило, – это цвет глаз и то, что их имена начинались на одну и ту же букву.