Кейтлин Крюс - Откупиться страстью

Но когда ему исполнилось десять лет, злобная монахиня, желая над ним поиздеваться, сказала ему правду.

« Твоя мать не захотела тебя. И кто ее осудит? Кому нужен такой грязный и подлый мальчишка? »

Следующие десять лет Доминик исправно доказывал всем вокруг, что его мать вполне оправданно избавилась от него. Он оправдал все ее ожидания. Сбежав из приюта, он оказался в Испании, где бродяжничал и воровал. Подобная жизнь казалась ему раем после порки и словесных унижений от монахинь.

В конце концов он вернулся в Италию и пошел в армию, чтобы, скорее всего, наказать себя, а не стать патриотом. Он надеялся, что его отправят на ужасную войну, где он умрет за Италию, а не за свои собственные нигилистические взгляды. Но вместо этого он научился самодисциплине, самоуважению и получил возможность стать приличным человеком.

Когда ему было далеко за двадцать, он вышел в отставку и основал охранную фирму. Потом он продал ее за большие деньги и отправился в университет.

Ему были не нужны деньги давно потерянной семьи. У него имелись свои средства. Фирма по обеспечению компьютерной безопасности, которую он открыл, сделала его очень богатым человеком. Продажа компьютерной фирмы сделала его миллиардером. И с тех пор он вкладывал деньги, куда хотел, и еще больше богател.

Ему просто нравилось жить отшельником в венгерском лесу. Он обожал отгораживаться стеной от мира и держать от себя людей на расстоянии вытянутой руки. Мир всегда относился к нему равнодушно и сделал его суровым и непримиримым.

Сейчас Доминик предпочитает прохладные тени и молчаливые деревья. И уединение.

Острая на язык блондинка с глазами цвета карамели и сладкими губами пробудила в нем страсть. Он снова почувствовал себя прежним.

Надо было прогнать ее.

Но он пригласил ее в дом.

Она шла впереди него. На ней были нелепые туфли, которые говорили о том, что она не из тех женщин, кто привык кого-то выслеживать. Пропустив ее вперед, он сразу же пожалел об этом, глядя, как она покачивает пышными бедрами под красным плащом. Он не мог отвести от нее взгляд.

Когда она подошла к его тяжелой входной деревянной двери с железными накладками, он шагнул вперед и рукой толкнул дверь, приглашая Лорен войти.

И это было ошибкой.

Ему снова захотелось ее поцеловать, а потом раздеть и ласкать ее тело.

Она настороженно шагнула в дом, словно боялась, как бы на нее кто-нибудь не прыгнул.

– Я в шоке, – сказала она, когда молчание затянулось, и принялась оглядывать толстые ковры на полу и глубокие кожаные кресла у камина. – Если честно, я ожидала чего-то более похожего на лачугу.

– Лачуга?

– Я имела в виду другое, – солгала она и пренебрежительно махнула рукой. – Никто бы не предположил, что длинноволосый отшельник живет в таком великолепии.

– Я уже сожалею о своем гостеприимстве, – пробормотал Доминик.

Он постарался посмотреть на свой дом глазами Лорен – шикарной горожанки и сноба. Он отлично знал таких людей, как она, и сделал все возможное, чтобы от них дистанцироваться. Взять, к примеру, ее обувь. Она дорогая и неудобная, и Лорен носит ее только для того, чтобы похвастаться. Она хочет, чтобы все, кто видит ее туфли, задавались вопросом, удобно ли ей в них, сколько они стоят, и умирали от зависти.

Доминику стало любопытно, что она за человек, если любит хвастаться своей обувью.

Ему также было интересно, что она думает о нем, глядя на его дом. Потолки в его жилище были высоченными, потому что он давно устал наклоняться и привыкать к помещениям, не предназначенным для него. Теплые ковры, потому что он устал от холода и неудобства. Ощущение воздушности, благодаря которому коттедж казался в два раза больше реального размера. В гостиной был каменный камин с одной стороны и оборудованная кухня с другой. В просторной спальне стояла широкая двуспальная кровать, потому что Доминик никогда не забывал крошечные кроватки, на которых ему приходилось спать в приюте.

– Довольно мило, – произнесла она с неохотным удивлением. – Очень уютно, но по-мужски.

Доминик кивнул на тяжелые кресла у камина. Их было только два, поскольку к нему никогда не приходили гости. Когда он представлял себе идеальную гостиную, всегда думал о камине и двух удобных кожаных креслах.

Как только Лорен села в кресло, у Доминика возникло странное ощущение, что он предвидел этот момент. Словно кресло ждало ее все это время.

Он отмахнулся от этой глупой мысли и уселся в кресло напротив нее, а потом вытянул перед собой длинные ноги. Заметив, что Лорен сглотнула, будто у нее пересохло в горле, он не предложил ей выпить.