Кейтлин Крюс: Свадьба без согласия невесты

И еще долго после того, как она покинула мою комнату, я стояла на месте как громом пораженная. И не могла дышать. В груди у меня что-то сжалось от страха, и я невольно подумала, что сегодня впервые увидела свою сводную сестру – по-настоящему увидела.

Это наполнило меня печалью.

Но в то же время меня охватило какое-то непонятное беспокойство.

И оно заставило меня подняться на ноги. Я вытерла странную влагу с глаз и направилась к двери, но тут же живо представила себе реакцию отца, если он увидит, что я брожу по дому, полному важных гостей, в пижаме и с всклокоченными волосами.

Я вернулась в спальню, быстро оделась, напялив платье, которое подготовили мне горничные, поощряя меня одеваться так, как желает мой отец. Мне платья были не по вкусу, особенно в это холодное время, пусть это и было с длинными рукавами и из тонкой шерсти. Я надела под платье мягкие кожаные сапоги до колен и посмотрела на себя в зеркало.

Элегантнее я не стала.

Такие кудри, как у меня, всегда выглядят спутанными. Мои волосы сопротивлялись любым попыткам укротить их. Монахини сделали все, что могли, но даже они не смогли побороть естественную склонность моих волос к свободе. Волосы были проклятием моего существования. Так же, как я была проклятием моего отца.

Только после того, как я смогла честно сказать, что я, по крайней мере, пыталась привести себя в порядок, я покинула комнату.

Вышла в холл, нырнула на заднюю лестницу для слуг. Мой отец не одобрил бы, что его дочь ходит по дому как прислуга, но я никогда не думала, что ему нужно это знать. А для меня это делало жизнь в этом доме куда более сносной.

Это позволяло мне возвращаться домой после долгих прогулок по парку грязной и растрепанной, проходить в свои комнаты прежде, чем мой внешний вид вызовет обычные оскорбления, возмущение и угрозы, призванные научить меня вести себя как леди.

Я осторожно пробралась в гостевое крыло, обходя комнаты, которые были отведены для членов семьи и друзей моего отца. Я знала, что есть только одно место, куда мой отец осмелился бы поместить такого богатого и влиятельного человека, как Хавьер Дос Сантос. Только одно место подходит для жениха с такой грозной финансовой репутацией. Мой отец, возможно, и выгнал Хавьера из дома десять лет назад, но теперь, когда он был желанным гостем и собирался жениться на правильной дочери, Дермот Фитцалан не пожалел бы для него никакой роскоши.

Я направилась к новой двухэтажной пристройке для гостей, где моя бабушка доживала свои последние дни. Это был скорее отдельный дом с собственным входом, но я знала, что могу проникнуть на его второй этаж и прокрасться по галерее.

Я не спрашивала себя, зачем я это делаю. Я только понимала, что это связано с моей печалью о сестре, которую, как оказалось, я едва знала, и со страхом, пульсировавшим внутри меня.

Я осторожно прошла через дверь для слуг, которая скрывалась за гобеленом в конце галереи. Я прижалась к стене и приложила все усилия, чтобы не пропустить никаких признаков жизни.

И я услышала голос.

Его голос.

Командующий. Мрачный. Насыщенный, как темный шоколад и красное вино.

«Приятный», – прошептало что-то во мне.

Я была в ужасе от самой себя. Но я не отступила. Этажом ниже он быстро говорил по-испански, плавно и красиво. Я медленно двинулась вперед, чтобы заглянуть через открытый балкон в большую комнату внизу.

На мгновение воспоминания и реальность переплелись. Я снова смотрела на Хавьера Дос Сантоса издалека. Сверху.

И снова меня поразило, каким земным, каким материальным он выглядел. Давным-давно он был одет в пиджак с фалдами, которые подчеркивали клокочущую в нем жестокость, которую он, казалось, держал в узде с помощью своих широких плеч и гранитного торса.

Сегодня он был в рубашке, заправленной в брюки, которые подчеркивали его мощные бедра. Я только знала, что не могу отвести от них взгляда, но не понимала почему.

Мое сердце снова забилось так сильно и так быстро, что я испугалась.

Я наблюдала, как он запустил пальцы в свои темные волосы, такие же черные и блестящие, какими я их запомнила. Даже годы не осмеливались бросить ему вызов. Он прислушался к мобильному, который держал у уха, склонив голову набок, затем снова ответил что-то по-испански.

С моим испанским я могла уловить если не детали, то общий смысл слов. Деловые интересы в Уэльсе. Что-то о Штатах. И еще более ожесточенные дебаты о Японии.

Он резко закончил разговор и бросил мобильный на стол. Стало тихо, и я слишком остро ощущала собственное дыхание и бешеный стук сердца.