Чарлин Сэндс - Ключ к его сердцу

– Может быть, и нужно. Может быть, это единственный способ выяснить отношения между нами.

– То есть я должна забыть о том, что Буны отказали ему в ссуде и он в результате потерял дом? А еще забыть, что наша земля оказалась выкупленной вами, папе пришлось проглотить свою гордость и устроиться к вам на работу, а я потеряла дом.

– Все было не так, Дреа.

– Я тоже так думаю, Мейсон. Все было гораздо хуже. Это было страшное предательство.

– Твой отец…

– Что мой отец? Он начал сильно пить после смерти мамы, и.… он никогда уже не будет прежним.

У Мейсона не хватило духу сказать Дреа правду. Если Дрю молчал все эти годы, то не его дело открывать ей глаза и объяснять, что восприятие фактов маленькой девочкой было ошибочным. Дрю взял с отца Мейсона обещание не раскрывать детали сделки. Поскольку родители Мейсона много лет назад погибли в авиакатастрофе, теперь он чувствовал свою ответственность за соблюдение договоренностей. Если Дрю не хотел ничего рассказывать дочери, то и он, Мейсон, этого делать не будет.

– У твоего отца сейчас все хорошо, – только и сказал он.

– Так мне говорят все в Бун-Спрингс.

Мейсон покачал головой:

– Разве ты не рада, что он стал лучше себя контролировать?

– Конечно, рада. Если на этот раз все по-настоящему. – Ее голос понизился до шепота. – Я раньше часто разочаровывалась.

Мейсон провел рукой по лицу.

– Знаю, тебе было нелегко, Дреа.

Она покачала головой, и ее длинные волосы шелковистой волной рассыпались по плечам.

– Ты ничего обо мне не знаешь, Мейсон.

Он встретил взгляд ее грустных зеленых глаз, и у него защемило сердце.

– Я знаю больше, чем ты думаешь.

– Как настоящий Бун, ты заявляешь, что знаешь все на свете…

Он прижал два пальца к ее губам:

– Тише, Дреа.

Она посмотрела ему в глаза.

Мейсон не мог поверить, что прикоснулся к ней. Дотронулся до ее мягких губ, засмотрелся в эти дерзкие глаза. Впервые за много лет он почувствовал себя живым. Это было пьянящее ощущение, и он хотел большего. Он хотел удержать ту внутреннюю искру, которая свидетельствовала, что он жив, он дышит.

Его пальцы скользнули по ее щеке, дотронулись до волос.

– Мейсон, ты с ума сошел? – прошептала Дреа, но взгляд ее глаз сказал ему, что она думает иначе.

– Возможно.

– Ты этого не сделаешь…

– Сделаю.

Он прижался губами к ее губам и ощутил их сладость и спелость. Ее губы были созданы для поцелуев. Давно забытое ощущение охватило его. Он помнил ее, помнил девушку-подростка, нуждавшуюся в любви, открывшую ему свою душу и предложившую свое тело.

Ему пришлось ее прогнать.

Любой порядочный мужчина поступил бы так.

Но Андреа уже не ребенок. И ему было хорошо с ней, настолько хорошо, что его охватило чувство вины. Его сердце принадлежало другой и всегда будет принадлежать.

Его внезапный порыв взволновал его. Мейсон как будто снова терял голову. На протяжении многих лет в его жизни не было ничего внезапного и импульсивного. Тем более что рядом с ним Дреа, которую ему никогда и ни при каких обстоятельствах нельзя было целовать.

Губы Дреа задрожали, когда Мейсон поцеловал ее. Она не могла поверить в реальность происходящего и не хотела его, пусть даже его губы были такими твердыми и восхитительными, пахнущими кофе и свежестью ночного воздуха.

Он обхватил ее за плечи, требуя более страстного поцелуя. Ее пульс участился, тело обдало жаром и между нею и Мейсоном что-то происходило, что-то реальное, чувственное, почти выходившее из-под ее контроля. Нет, она не должна. В прошлом из-за него она совершала безумные, импульсивные поступки. Ее страсть к нему почти угасла, она разрушила ее жизнь, и этого забыть было невозможно. Крепко зажмурившись, она положила руку ему на грудь и оттолкнула изо всех сил.

Мейсон отклонился назад, вздрогнув:

– Черт, Дреа.

– Мейсон, я не знаю, о чем ты думаешь…

– О том же, о чем и ты. О поцелуе.

– Я не хочу этого.

Она намеревалась дать ему пощечину, но… это было бы чересчур драматично.

– Я тоже не хотел тебя целовать. Хорошо, хотел, но только в данный момент.

– Я думала, ты скорбящий вдовец.

Дреа поднесла руку ко рту, но… поздно. Она не могла взять свои слова обратно.

Мейсон уставился на нее, его глаза потеряли блеск.

– Так и есть, – ответил он спокойно.

Тогда зачем целовать ее? Она замолчала, в замешательстве, пытаясь разобраться в этом.

– Это было… неожиданно.

– Понимаю. Для меня тоже.