Виктория Лукьянова - (Не) чужие

На глазах наворачиваются слезы. Они уже застилают глаза, и Ксения почти не видит дорогу. Даже его темных как омут глаз не видит, но она уверена в том, что он насмехается над ней. Кривит ухмылку, заворачивая ее запястье. Смеется над ее слабостью.

– А новое лицо хочешь?

Ксения перестает вырываться. Перестает причитать и просить ее отпустить. Она не верит своим ушам. Не верит тому, что он только что сказал…

Новое лицо.

Какое-то безумие творится в воспаленном мозгу. Во всем виноват адреналин. Она уверена, что ослышалась. Потому что никто и никогда ей не предлагал подобного. И уж точно не предложит тот, кто говорил с ней так жестоко. Кто тыкал в нее зеркалом и указывал на изъян. Кто поливал грязью лишь потому, что возомнила – она может работать в клинике красоты.

Ксения учащенно дышит. Его парфюм больше не режет нос. Он будто стал частью воздуха, который она жадно глотает.

– Так нужно? – кажется, он ослабляет захват.

Ксения дергается и почти скулит от боли, когда рука все также крепко сжимает запястье.

– Да, – она рычит.

Артур же резко тормозит. Ксения летит вперед по инерции. Но его рука удерживает ее на месте. Он продолжает прижимать ее к своему плечу. Но она не шевелится. Напугана до смерти.

– Я дам тебе новую работу. Но после того как перекрою твое лицо.

Она не верит. Не верит, но и не может промолчать. Это ложь. Все ложь! Он играет ее чувствами. Обманывает! Вырывает с клочьями мяса ее эмоции… Ее слабость… Ее рваная рана на душе.

– Нет, не перекроите. Вам это делать незачем. А у меня нет денег на пластику… На ту, которая поможет скрыть это, – она смотрит на мужчину, и глаза жжет от слез.

Он не шутит. Она не верит обманчивому зрению. Он серьезен. Чертовски серьезен. И смотрит в упор.

– Есть зачем, – узкие губы, обрамленные густой черной бородой, изгибаются в хищной улыбке.

– Зачем?

– Я хочу тебя трахать, – усмехается. – Ну и поэкспериментировать с твоим лицом. Я хирург. Это клиника не просто блажь. Это то, к чему я стремился. Так что я могу себе позволить создать новое лицо для своей, – он замолкает, а Ксения удивлённо меняется в лице. Для кого «своей»?

Но Артур молчит. Отпускает покрасневшее запястье. Долго рассматривает след на женской руке.

– Черт, нужен лед, – он выдыхает. – Пойдем.

Лишь сейчас Ксения может осмотреться. Ее больше не удерживают, и она осторожно крутит головой, стараясь не думать о последних словах мужчины. Они на парковке перед высоким зданием. Жилой дом. Дорогой дом. Она не узнает микрорайона, но догадывается, что они в элитном месте, иначе, откуда здесь столько дорогих иномарок. Смущенно хлопает глазами, хватаясь за сумку, которая все-таки слетела с колен и плюхнулась в ноги. Поднимает сумку и смотрит, как Артур уже вышел из машины и ждет ее рядом. Ксения торопится. Вот она, свобода! Нужно выйти, притвориться, что идешь следом, а потом сбежать. Но его слова не дают покоя. Он обещал новое лицо.

Хирург. Мужчина сказал, что он хирург.

Она тихо ахает, но все же толкает дверь и не спеша выбирается из салона.

Алиев А.К. Она вспоминает сайт, вспоминает информацию. Тогда не предала значения, а теперь смотрит на Артура иначе. Он не просто директор фирмы, в которую она пришла устраиваться на работу. Он еще и известный пластический хирург. Молодой врач, 34 года. Знаменитый. В его клинику стоят в очереди богатые люди, артисты, жены бизнесменов. А она противится лишь потому, что его предложение оказалось вызывающим. Секс за новое лицо… Секс за новую работу.

– Ты идешь? – мужчина хмурит темные густые брови.

Ксения глотает вставший в горле ком. Почему она была такой невнимательной? Почему не узнала, кто он до того, как грубить. Хотя бы из вежливости и воспитанности она могла промолчать. А теперь не могла ступить и шагу, пока Артур сам не подхватил ее под локоть и не повел за собой. Тащит, будто манекен. Ноги женщину не слушались.

Они входят в подъезд, поднимаются на лифте до предпоследнего этажа. Все это время Ксения не может спокойно дышать. Она крепко держит в руке сумку, а вторую почти не чувствует. Артур сжимает ее локоть с такой силой, не грех и там появиться новому синяку. Они выходят из кабинки лифта, и женщина наконец-то может вдохнуть полной грудью. Артур почти отпускает ее, но она больше не верит обманчивой слабости его руки. Уже проверила и чуть не улетела в лобовое стекло. Возможно, от такого резкого торможения и не вылетела, но головой о приборную панель приложилась бы.