Олег Пустовой - Исповедь для двоих

– Девчонки, а давайте вечером пойдем на танцы? – сказала старшая подруга, глядя на “колежанок” сообразительным опытным взглядом. В Трускавцах она была не впервые и подруги назначили её своим гидом, потому что сами города совсем не знали, а просиживать вечера в “гнездышке” не было никакого смысла.

– Идём! – выкрикнули они дружно в ответ.

Когда шли на танцы во дворец культуры “Мир”, было уже темно. Чтобы быстрее попасть туда, пришлось идти напрямик, какой-то узенькой тропинкой, которая совсем не освещалась. Они шли и весело разговаривали, время от времени, натыкаясь на какие-то камешки, спотыкаясь или проваливаясь в маленькие ямки. “Холера ясная, хотя бы один фонарик был, – подумала Она. – Долго ли ещё идти?”.

– Уже совсем близко. Вот мостик перейдём и всё, – сказала старшая подруга, словно читая чужие мысли.

Возле мостика подруги встретили двух мужчин. Во тьме они их не смогли хорошо рассмотреть, потому что видно было только их силуэты: один был высокий, а второй среднего роста. Тот, что был среднего роста, делал ленивые попытки, что бы пофлиртовать с подругами, что-то кому-то помог, что-то спрашивал, что-то ему отвечала “ мама-гид”, пока перед глазами не открылась освещённая панорама дома культуры.

– О, и они, вероятно, идут туда же, и без пары. – Успела заметить “ мама-гид” делая из этого свои выводы.

Наконец пришли. Дворец был большим и уютным. Танцевальный зал тоже поразил своими габаритами. Народ уже сплачивался. Кое-кто лениво танцевал. Музыка была никакой, можно сказать, совсем не поражала. Она вовсе не жаловала: ни таких танцев, ни такую музыку. Ей больше по душе были молодёжные дискотеки. Но выбора не было. Пришлось танцевать под то, что было. Вот, кто-то пригласил её на танец. Она вежливо отказалась. “А зачем, – подумала Она, – мне и с подругами нормально”. Ей, вообще, не хотелось танцевать с мужчинами, тем более с незнакомцем. Но он был настойчивый и вежливо пригласил её ещё на один медленный танец. “Я не танцую”, – снова услышал он в ответ.

Пришла очередь “ белого танца”. Увидев его печальный взгляд, Она сама приблизилась к нему и пригласила его на танец, будто хотела извиниться за причинённую обиду. Музыка была медленная, и совсем “никакая” но двигаться под неё было можно. Тем более, какая разница? Она уже ощутила на себе его длинный пронзительный взгляд. Не удержалась. Ответила ему тем же. Вот так смотрели друг другу в глаза, пока не кончилась музыка. “А он упрямый”, – подумала Она, когда он снова приближался к ней на очередной медленный танец. И ей уже не хотелось ему отвечать отказом. В нём что-то было, что привлекало. Медленно и молча, он положил ей на талию свои руки и, они легко, в такт музыке, начали двигаться, танцуя медленный танец. Так же осторожно, едва касаясь его, Она положила свои руки ему на плечи. Ощутив на себе его взгляд, подумала: “Зачем так сверлить меня своим взглядом? Но, как хочешь? Хочешь? Смотри”. – И сама откровенно стала смотреть ему в глаза.

Её глаза. Они особенно поражали, её глаза. В этих серо-голубых глазах было что-то особенное. Они сражали на повал, её глаза, или просто зачаровывали, когда Она смотрела на вас. Это выглядело на что-то, даже, мистическое. От её взгляда можно было растеряться. Её глаза. Начинаешь тонуть в её глазах и уже не в силах выплыть из этой бездонной вселенной её взгляда. В её глазах было, что-то, почти, завораживающее, и она знала об этом. Она смотрела. Смотрела на него долго и пронзительно. О чём она тогда думала? О чем? А думала Она о том, что у него тоже были приятные глаза, тоже светлые, только больше серовато-стального цвета. Его глаза были человека умного, даже глубоко умного. Вот только на дне его глаз можно было видеть море горьких слез, слёз и горечи обид, а дальше – отчаяние…

Это, конечно, могло быть её фантазией. Но ей показалось, что Она много прочитала в его глазах. Она ещё немного задержала свой взгляд на его глазах и взглянула на его губы. “Очень чувственные губы, – подумалось ей, – хорошая улыбка”. “Но зачем я об этом думаю? Разве я приехала сюда, чтобы кого-то, или что-то искать? В этом нет никакого смысла”, – размышляла Она дальше, продолжая двигаться под какой-то попсовый ритм. Отгоняя от себя такие мысли, Она вся отдалась танцам. Ведь танцевать Она любила и умела. Пластичная, маленького роста, Она хорошо ощущала ритм, танцуя в кругу. Движения её были больше сексуально-эротическими, чем просто танцевальными, с приложениями каких-то восточных “трели-морели”, как любила Она говорить. Всё зависело от музыки, которая возбуждала вдохновение к танцам. В настоящее время Она, не только ощущала, а просто знала, что он смотрит на неё. Она знала и то, что мужчины любили смотреть на неё. Она и то знала, что смотреть на неё было просто приятно. Она это знала и двигалась, просто двигалась в ритме танцевальными “па”, приятно ощущая на себе, его согревающий взгляд. Так и танцевали, пока не кончились танцы, под конец которых, он предложил свои услуги, чтобы провести до санатория.