Алиса Анисимова - Любимое чудо

Но то были легенды.

Я планировала просто пройти к своей парте, тихонько там сесть и почитать что-нибудь из скаченного, может быть послушать музыку, однако не получилось.

– Ого, это кто у нас тут, а… Ара… Короче, попугайчик, сгоняй за пивом, не стой без дела.

То, что разговаривали со мной, я поняла только раза со второго, когда в плечо уже толкнули, обращая на себя внимание. Гоша Тихонов, совершённая противоположность своей фамилии, громко обозначил своё присутствие для всех, развалившись за партой и для пущего порядка в очередной раз пнув ногой.

– И с кем я разговариваю? – было видно, что ему хотелось срочно с кем-нибудь поругаться, но так как другие на столь непритязательную роль не подходили, приходилось выкручиваться. – Давай, попугайчик ара, пивка хочется, слетай, принеси.

Красавица Инна визгливо рассмеялась, уцепившись острыми когтями за плечо ухажёра. Тот в свою очередь в очередной раз напряг мышцы, предпочитая следовать уже проторенной дорогой.

– А мне захвати мороженное!

В глазах Максима можно было заметить старательно крутящиеся шестерёнки мозга, обрабатывающие информацию. В конце концов он осознал, что приказ относится не к нему и стал сосредоточенно обкусывать заусенец на указательном пальце, столь неудачно успевший образоваться.

Очередной толчок показал, что от меня так просто не отстанут. Пришлось медленно подняться, стараясь не потерять ту малость, оставшуюся от моего самоуважения и выйти в коридор, плотно прикрыв дверь. Никуда идти я не собиралась, но возвращаться прямо сейчас было бы верхом безумия.

Мимо пробежала толпа детей. Сразу назрел вопрос, что они делают в наш выпускной, а потом вспомнилось – дети завуча, оставить не с кем, вот и таскаются с ней на работу, учась быть такими же стервозными, как и главные сплетницы школы. Так сказать учатся у лучших.

Не сказать, что все поголовно кроме меня были ужасными людьми. Я лично знала нескольких учеников, которые по своему характеру являлись буквально местными зажигалками, умеющими сплотить всех и вся, организовать любой праздник, забыть о неких подразделениях в среде учащихся.

– Да уж, скорее всего она опять будет выглядеть как бомжиха… – раздавшийся голос резко оборвался и, обернувшись, я увидела Олечку, уцепившуюся за руку самодовольно улыбающегося Алексея Островского. – А, Алина, привет, мы тут… Впрочем. Не важно. Классная здесь? Чего под дверью стоишь? Наши собрались?

Не дожидаясь пока я открою рот для ответа, Олечка упорхнула в класс, сладко улыбаясь своему спутнику.

Заминочка вышла, моя персона так некстати прервала обсуждение моей же персоны. Трагично, прям до наигранных слёз. Одной половине захотелось заплакать по-настоящему, другой подраться. Третьей я ещё не обзавелась, так что к равновесию пришла не скоро.

Мимо снова пронеслась неугомонная троица. Любых других уже отправили бы в гардероб, чтобы те находились под присмотром охранника и уборщицы, увлечённо разгадывающих кроссворды, но вот с этими так нельзя, дети завуча неприкосновенны.

– А ну тихо!

Вот так всегда. Вначале срывают злость на тебе, потом ты сбрасываешь свой негатив на других. Во всяком случае это мой последний день в этом учебном заведении, завтра уже полноценная свобода, а значит можно и пожурить распоясавшихся сорванцов без ущерба для себя.

Дети прыснули во все стороны как муравьи, затем собрались обратно в кучку и унеслись вниз по лестнице, проверять на прочность терпение других выпускников и работников школы.

– Арашина, привет, чего стену подпираешь? Боишься, что без тебя упадёт?

Сердце вначале замерло, а после ускорило ход, отдаваясь гулом в ушах. Между нормальной скоростью ответа и замедленной, мой заторможенный мозг выбрал второе, как итог, свой рот удалось открыть только через несколько секунд, растянувшихся в вечность.

– Боюсь, что без меня упадёт вся школа, – сказала тихо, в спину, впрочем, как и всегда.

Матвей Ермаков, единственный парень, худо-бедно строящий со мной редкие диалоги хотя бы из вежливости, неспешно прошёл мимо, видимо устав дожидаться ответа, а моё сердце ухнуло куда-то вниз. Влюблённые девочки глупы и наивны, не так ли? А теперь стоит помножить на два, и затем на четыре. Вот настолько глупа и наивна я.

Хорошо, что у него нет доступа к моему телефону. Четверть галереи, та, которая не заполнена фотографиями природы, животных и домашки, полностью посвящена ему, а в заметках указаны и адрес, и телефон, и даже предпочтения в еде, одежде, книгах, фильмах. Если бы кто-то посоветовал выбрать профессию детектива, я бы согласилась, но пока остались лишь девичьи фантазии о таком шикарном несбыточном и далёком.