Анна Пумалайнен - Солнце в окнах

Спрыгивая на пол, Элька ощутила резкую боль в правой лодыжке. Не придав этому значения, хотела было продолжить танцевать, но поняла, что не может наступить на ногу. Прошло минут десять, пока до девчонок дошло, что с ногой что-то серьёзное. Ничего не понимающая Марго подхватила Эльку под руку и увела, наконец, на сиденье у стенки зала:

– Что с тобой?

– Не знаю, с ногой что-то, может, подвернула…

– На фиг ты их вообще носишь, эти каблуки… уже не модно! Сейчас много разной стильной обуви… – досадливо бормоча, Марго хлопотала вокруг Эльки.

– …красиво… – пролепетала та и вдруг поняла, что напилась.

– Ты и так красивая. Толку-то… – пробурчала Марго. Она тоже была нетрезва и совершенно не готова к такому исходу вечера.

Две подруги из бухгалтерии быстро засобирались домой, советуя вызвать такси и ехать в травму.

– А где в этом районе травма? – Марго всё никак не могла собраться с мыслями. – Сейчас загуглю…

Первые позиции поиска отсылали в частные клиники и городские поликлиники, потребовалось время, чтобы узнать нужный адрес.

И этого времени Эльке хватило, чтобы погрустнеть, ещё не протрезвев.

– Ле-етний ве-ечер… Мар, помнишь такую песню? Я её очень любила… Такое отчаяние было в детстве после танцев, когда меня Эдик Петров опять не пригласил, и мы шли по домам, вечер кончался, а я чего-то так ждала, а он не… Ты помнишь Петрова?

– Я смотрю, тебе полегчало, раз ты про него вспомнила! Помню, конечно. Никогда не понимала, что тебе в нём нравится. Да ладно тебе, были и покруче времена! – оживилась Маргоша. – Помнишь, как эта крыса Прокопчук к тебе цеплялась после уроков? Вот чего ей было надо?! Дура какая-то…

– Да помню… Не, ну тогда просто страшно было, она же драться лезла, а мы с тобой от неё убегали. А Петров… понимаешь… тоска первой любви.

Марго продолжала искать адрес. Непонятно откуда рядом с ними появился ничем не приметный мужчина среднего роста в костюме тёмно-серого цвета.

– Вам помочь, девушки? – его голос звучал как-то слишком спокойно для вечера танцевальной лихорадки.

Встревоженная Марго охотно приняла помощь незнакомца:

– Да, вы не могли бы вызвать нам такси? Мою подругу нужно в травму отвезти.

– Я могу отвезти вас на своей машине.

Наконец адрес был найден. Мужчина, представившийся Виктором, подал машину как можно ближе к входу в развесёлый Дом Культуры.

Марго принесла вещи из гардероба. Эля только кое-как накинула пальто, снять туфли и переобуть сапоги – об этом она не могла даже подумать. Хорошо, что снегопада не было уже с месяц, и большая часть улиц оголилась асфальтом. Поддерживаемая подругой, подавляя стон при каждом приземлении, Эля допрыгала до машины и почти упала на заднее сидение, притихнув на время. Затем, немного придя в себя, она позвонила сыну, чтобы тот не волновался и ложился спать.

В травме ждать пришлось долго. Пока Эля сидела, боль была не такой сильной, и подруги тихонько болтали о том о сём. Виктор сидел немного поодаль, деликатно не мешая им разговаривать, совсем как приставленный охранник.

– Знаешь, Мишка недавно взял и изрезал ножницами свою выходную рубашку, – вполголоса рассказывала Эля. – Любимую рубашку… Взял и ножницами разрезал карман на груди, такое незаметно не зашьёшь… Это его единственная приличная рубашка, и, кстати, дорогая! Я не понимаю, чего ему не хватает? Я же люблю его…

– Да это возраст такой, перерастёт… Ну, а работа твоя как?

– Ну как? Я учителем никогда не хотела быть. Скучновато, платят мало. Дети, правда, забавные … есть и талантливые. А бывают странные… и злобные… и напуганные какие-то. Ну и родители, конечно! Некоторым хочется сказать: «Вот вы косячите, а ваш ребёнок мучается»! Но я ведь тоже… не «мать тысячелетия». Мой, вон, рубашку режет… Просто со стороны это как-то виднее. Раньше мне вообще казалось, что семья – это такой ад для бесправного ребёнка, и что детям было бы лучше, если бы родители развелись…

Марго посмотрела на Эльку странным, почти испуганным взглядом.

– Да ну! Ты чего? Не, так нельзя… У тебя родители такие хорошие! Я вот росла без отца, а мама, знаешь, могла и чашкой в меня запустить, если что. Но всё равно я люблю её! Да и папу люблю, хоть я его в детстве мало видела. Ну, ты сама знаешь, но сейчас мы с ним лучшие друзья! И тёть Галя, его новая жена, мне тоже нравится, и с братом дружу. Ну а как? Мы же родные!

Теперь Эля посмотрела на подругу тоскливым взглядом, но спорить не стала. Просто лень.