Кэтти Уильямс - Спасенная любовь

– Все считают себя большими знатоками, когда дело касается лодок, – внушал отец и ей, и ее брату с самого детства. – Не доверяйте любому, у кого есть дроссель, руль, румпель или двигатель, если они не могут предъявить капитанскую лицензию. Это может оказаться смертельно опасным.

Корделия откинулась назад и подставила лицо солнцу, прикрыв глаза.

– Ты когда-нибудь сбавляешь темп? – пробормотал Лука, наслаждаясь скоростью лодки, рассекающей воду в бухте, но еще больше упиваясь близостью ее тела рядом с собой, согретой солнцем кожи на ее руках.

– Только когда выхожу в море, – ответила она, не открывая глаз. – И особенно если иду купаться ночью.

– Ночью… и ты не боишься?

– А с чего бы? Я знаю все, что нужно знать о приливах в здешних местах. Я бы никогда не решилась плавать, будь даже намек на течение, но, если вода спокойная, удивительное ощущение находиться в ней, когда темно. Можно мечтать, думать о чем угодно…

Они причалили. Пустынные берега в том месте густо поросли кустарником и деревьями.

Песок был ослепительно-белым и теплым от солнца.

– О чем ты думаешь?

Корделия, не отрываясь, смотрела на Луку. Она чувствовала себя маленькой и слегка благоговела перед ним. Он был похож на яркую тропическую птицу. Но желание довериться ему никак не могло преодолеть сопротивление застенчивости.

– Да о разном. – Корделия пожала плечами и отвела взгляд, чтобы немного успокоиться.

Она выбрала место для пикника в тени одного из низко нависающих деревьев. А когда повернулась, увидела, что Лука снял с себя футболку и неподвижно стоял, повернувшись к ней спиной, и смотрел на горизонт.

Ее сердце забилось быстрее. Он был на несколько дюймов выше ее и прекрасно, пропорционально сложен. Широкоплечий, с узкой талией, мускулистый. Лука спросил ее, о чем она думает, но сейчас ей хотелось заглянуть ему в голову, прочитать мысли. Его жизнь в Италии казалась идиллической.

– Виноградники, – сказал он ей, уходя от расспросов, словно работа на винограднике никак не могла показаться ей интересной. – Виноград… – Лука пожал плечами, когда она, затаив дыхание, попросила рассказать подробнее, – это почти все, что можно сказать о виноградниках. Виноград. Вы либо едите его, либо превращаете в вино. Я участвую в последнем процессе.

Она все еще бесстыдно таращилась на его тело, когда он обернулся и спросил, ободряюще улыбаясь:

– Скажи мне, что не собираешься провести весь день в джинсах и футболке. Ты захватила купальник или собираешься плавать нагишом?

Корделия издала сдавленный звук и стала поспешно раздеваться, а когда избавилась от одежды, осталась в черном закрытом купальнике. Плавать нагишом? От одной этой мысли ее бросило в холодный пот.

– А, все-таки купальный костюм. Хорошо. Было бы грешно не попробовать воду.

Лука никогда не видел никого моложе восьмидесяти лет в таком пуританском купальнике, как тот, что был на Корделии, при этом он никогда прежде не испытывал такого жгучего желания прикоснуться к женщине. Ноги у нее были длинными и стройными, тело сильным и подтянутым, а кожа – золотистой.

Он отвел глаза, но в паху у него запульсировало. Будет неловко, если он продолжит давать волю чувствам.

Холодная вода никогда еще не выглядела такой привлекательной. Он снял шорты, остался в плавках, которые купил пару дней назад.

– Думаю, мне нужно искупаться, – проскрежетал он, растягивая губы в надежде изобразить расслабленную улыбку. – Очень жарко.

Он вошел в ледяную воду и, не оглядываясь, плыл в течение пяти минут, а когда посмотрел назад, обнаружил, что Корделия быстро сокращает расстояние между ними длинными, плавными гребками.

Она не лгала, когда говорила ему, что умеет плавать как рыба. И здесь, в океане, где синева уступила место черноте из-за большей глубины, пребывала в своей естественной стихии. Нерешительность и застенчивость, которая казалась неотъемлемой частью ее личности, исчезла.

– Ты хороший пловец, – заметила она, ложась на воду.

– Ты удивляешься, потому что считаешь меня слабаком, который по собственной глупости, садясь в лодку, полагается исключительно на то, что его спасет девица в сияющих доспехах?

– Что-то в этом роде.

Лука расхохотался и окинул ее оценивающим взглядом. У нее удивительного цвета глаза, подумал он, что-то среднее между темно-синим и ярко-бирюзовым, и темные для блондинки густые ресницы.

– Давай обратно наперегонки?

Корделия заметила на его лице то мимолетное выражение, которое и раньше ловила, когда он смотрел на нее. Что-то горячее и опасное, но она сказала себе, что это воображение сыграло с ней злую шутку. Ей не хватало искушенности в подобных играх, и она не позволяла себе даже попробовать. Проще притвориться, что все это ничего не значит. С чего бы это Луке увлечься такой женщиной, как она? Он так красив, так экзотичен, так неотразим, а она… деревенская девушка, которая вкалывает в рыбацком бизнесе. Виноградник против рыбалки. Даже если он просто собирал виноград или участвовал в его переработке, по ее мнению, он был невероятно гламурным.