Екатерина Звонарь-Елисеева - Отрави меня собой

– Машка, руки мыть. Уж извините, Лавр, у нас все как у серой массы.

Она повернулась к нему спиной и тут же пожалела. От одной мысли, что прямо за ней в опасной близости стоял ОН, стало душно. Жаркая волна пробежала по ее позвоночнику. Соберись, размазня, приказала себе Ольга. Она наклонилась, чтобы сбросить кроссовки и пискнула, когда, потеряв равновесие начала заваливаться прямо на Артёма. Он тут же поддержал ее за пятую точку, за что получил шлепок по одной ладони и возмущенное шипение:

– Держи свои грабли при себе!

– Добро. В следующий раз падай, коза упертая, – ехидно отозвался он.

– От козла слышу, – огрызнулась Оля. – Шагай, руки мыть. Ванная прямо направо.

Артём подумал, что чая ему уже не светит, потому и кашлянул удивленно. Разулся и прошел в ванную. Вымыв руки, он застыл посреди коридора. Оля, как оказалось, уже успела включить чайник, помогла Маше переодеться и щелкнула пультом телевизора. Перед входом на кухню она остановилась:

– Я там Маше мульты врубила. А ты чего… тебе сюда принести что ль?

Артём прищурился, услышав в ее голосе дразнящие нотки. Нахалка. Пока шел за ней, успел осмотреться. Самая обычная трехкомнатная квартирка, небольшая, но уютная. В зале на полу расположилась Маша, разбросав вокруг себя альбомы, карандаши и фломастеры. На журнальном столике торжественно восседал мохнатый медвежонок.

– Посторонись, – раздался за спиной голос Оли, и Артём пропустил ее с овальным подносом в руках. На нем уже стояла большая устойчивая чашка с чаем, тарелка с пирогом и салфетки.

Девушка поставила все на столик, погладила сестру по голове и вернулась на кухню. Артём вошел следом за ней. Девушка указала на угловой кухонный диван одними глазами, а сама продолжила хозяйничать. Выставила на стол порезанный и невероятно аппетитный яблочный пирог, в котором Артём узнал классический американский, тут же красовалась вазочка с медом, корзинка с печеньем и дымились чашки с зеленым чаем, источаемым густые травяные ароматы.

– Чувствуй себя как дома, но не забывай, что в гостях, – хитро прищурив глаз, улыбнулась Ольга.

Артём откинулся на спинку, выбросив вдоль нее левую руку, и в упор уставился на девушку. Ей невероятно шла эта открытая и радостная улыбка, да и лицо преобразилось, став до неузнаваемости живым.

– Что, Лавров, на мне узоры появились? – просто спросила она.

– Ага, – отозвался он и принялся поглощать вкуснейшую выпечку, запивая не менее вкусным чаем. – Твоя мама прекрасно готовит, очень вкусно.

– Вообще-то автор перед тобой, – не удержалась Ольга, ощущая, что просто жаждет его одобрения и признания. А он словно знал об этом с самого начала, только решил поиграть на ее нервах, потому, как после ее слов дразнящая улыбка заиграла на его губах. – Блин, ты провокатор, Артём.

– Знаю. А какой центр посещает Маша?

– «Золотая рыбка», а… тебе зачем? – Оля даже не сообразила, как быстро ответила.

– Ты везде подвох ищешь?

Машка пришлепала на кухню, притащила пустой поднос, сказала «спасибо», улыбнулась Артёму и убежала к своим занятиям.

– Приходится задумываться о мотивах тех или иных поступков, когда общаешься с отдельными личностями, – девушка как-то странно на него посмотрела.

– Расслабься, ты мне ничего не должна.

Ольга забавно округлила глаза:

– Подожди и повтори, я запишу на видео в качестве доказательства. А то страшно представить себя в твоих должниках.

Артём криво ухмыльнулся и поддался вперед:

– Знаешь, Оля, ты могла бы найти более приятное применение своему язвительному языку.

Она сначала побледнела, потом покраснела, чем доставила Лавру несказанное удовольствие. Еще до того, как грубость просочилась с ее губ и она едва не вцепилась в его довольную физиономию, на кухню примчалась Маша и спасла ситуацию. Девочка сунула Артёму сложенный вдвое лист бумаги со словами:

– Миш-ка – Тёме, – и убежала, причем имя Лаврова произнесла без запинки.

Ольга умилилась, а Лавр крикнул вслед девочке:

– Спасибо, чудесное дитя.

Оля застыла, потрясенно разглядывая парня. Глаза его странно умаслились, когда он развернул лист. От любопытства девушка нависла над ним. Там в немного неровных каракулях Машки отчетливо прослеживался очень похожий на подарок медвежонок.

– Нет слов! – Оля закатила глаза вверх.

Артём аккуратно сложил рисунок, спрятал его в нагрудный карман рубашки и почти любовно похлопал по нему ладонью.

– Я ей нравлюсь, – уверенно заявил он. – А она – мне, а ты… Ты завидуй молча.