Кира Муромцева - Я не отдам тебя, Босс

В приёмной царил полумрак, и только тонкая полоска света лилась из кабинета начальника. Клацнула выключателем и тихонько подобралась к двери, стараясь не шуметь.

– Нина, я работаю, – голос Дмитрия Александровича дрожал от недовольства.

Опять эти бессмысленные и выматывающие разговоры с женой. Я никогда в жизни не видела её, но почему-то совсем не испытывала к ней недовольства или ненависти.

Где-то я даже её жалела. Не настолько, чтобы оборвать на корню отношения с Горевым, но настолько, чтобы со всей горячностью выбирать ей цветы на годовщину их свадьбы и подарки детям на все имеющиеся праздники. Я была ответственным секретарем и совсем не ревнивой любовницей.

– Нина, какие любовницы?! – рыкнул Дмитрий Александрович.

Я хмыкнула. Живые, длинноногие, красивые. Я прекрасно знала, что сейчас соответствую каждому из этих пунктов. Мне пришлось из кожи вон лезть, чтобы сделать себя такой для него.

– Дома поговорим, – обрывает он, когда видит в дверном проёме меня.

Я скрещиваю руки на груди, бедром облокачиваясь на косяк и улыбаюсь.

Мне нравится знать, что он меня хочет. Нравится видеть в его глазах эту похоть и грязь. Чувствовать, каждым миллиметром кожи его обжигающий взгляд. Наслаждаться своей властью над ним. Я хорошо научилась это делать. Я была способной ученицей.

– Так какие у тебя тут любовницы? – изгибаю смоляную бровь и прохожу в кабинет, запирая за собой дверь. – Есть еще кто-то, кроме меня?

Инна

Сама знаю, что никого нет. Но продолжаю его дразнить. Наблюдаю как он ухмыляется, как небрежным жестом скидывает пиджак и подзывает меня к себе.

Я никогда не позволю ему соскочить с моего крючка. Слишком многое стоит на кону, слишком сильно я заболела ним и лекарства от этой пагубной привычки нет.

Плавной походкой подхожу ближе, кидая ему вызов одним только взглядом. Пальцы с длинными красными ногтями, проворно расстегивают пуговицы на блузке.

– Я всегда удивляюсь, как ты соглашаешься на это, – от откидывается на спинку офисного кресла, сцепляя пальцы в замок перед собой.

Я непонимающе останавливаюсь. Обычный сценарий сегодня, вдруг, идёт совсем не по плану. А я терпеть не могу, когда мои планы кто-то рушит.

Резким движением запахиваю блузку на груди. Не застегиваю, но полы крепко прижимаю к себе. Лирическое, абсолютно ненужное мне отступление, заставляет напрячься.

Всегда ведомый похотью Горев, сейчас мне не нравится. Чересчур хищные и заостренные черты лица, чересчур внимательный взгляд, в котором ни грамма возбуждения.

– На что? – мне хватает силы воли, выдерживать накаляющееся напряжение. Я больше не маленькая девочка, которая замирала перед ним.

– Быть моей любовницей. Не просить ничего взамен. Не лезть в мою семью. Все лезут, а ты нет. Это странно.

– Это называется знать своё место, – хмыкаю я и все же застегиваю блузку.

Настроение из игривого, как-то плавно перерастает в мрачное. Выяснение наших отношения – абсолютно паршивая затея. Потому что у нас нет никаких отношения, кроме соприкосновения в горизонтальной плоскости.

– Дмитрий Александрович, – доносится голос главного бухгалтера, Ольги Юрьевны, из-за двери.

– Я принесу кофе, – отпираю кабинет и выскальзываю в коридор.

– Инна, мы не договорили, – доносится мне в спину, но я уже пропускаю в святая святых, кабинет финансового директора, главную змею нашей организации.

Уже вечером лежа в теплой ванне, мысленно возвращаюсь к нашему диалогу.

Что-то было не так. Дима никогда не пытался выяснять отношения. Я никогда не лезла к нему с этим требованием. Хотела ли я, чтобы он был единолично мой? Безусловно.

Просыпаться с ним рано утром, варить ему кофе, рожать детей. Мне было его катастрофически мало. Мало поцелуев, касаний, внимания. Простое человеческое тепло нужно, даже таким как я, прожжённым стервам.

Но я банально боялась. Боялась, что однажды, если я попрошу большего, он бросит меня. А я уже не смогу без него. Поэтому я заняла свободную нишу в его жизни, не размениваясь на мелочи. Так было легче. Так было проще.

С головой ухожу под воду, стараясь смыть нехорошее предчувствие, клокочущее в груди. Мне некому позвонить и рассказать, как прошёл мой день.

У меня, ведь, и подруг нет. Потому что подруги – это опасность. Нельзя никому доверять, нельзя никому, ничего рассказывать. Нельзя привязываться к кому-то еще, кроме Горева. Он, как истинный мужчина, не любит конкуренцию.

Выныриваю, жадно хватая воздух ртом.