Лика Авина - Лето прошлой жизни

– Вы меня не услышали? Я любовница Виталия!

– Вы хотите, чтобы я Вам медаль за это дала? Деточка, у меня нет таких полномочий.

Мне надо было от неё срочно избавится. Я еле сдерживала истерику.

– Вот это кольцо он мне подарил на нашу помолвку, – она протянула руку, на которой красовалось ослепительное кольцо с бриллиантом.

– Деточка, помолвка с женатым мужчиной? Это больше похоже на оплату твоих услуг и покупку твоего терпения.

– Я Вас прошу достойно перенести Ваше с ним расставание.

– А почему не он просит? Да и потом, а ты уверена, что он со мной расстаётся?

– Почему Вы мне тыкаете?

– Вы, говорят, либо людям старше себя, либо тем, кого уважают. А раз ты ко мне явилась, говорит только о том, что-либо ты дура, либо терпение у тебя заканчивается.

– Как Вы можете? Он Вам со мной изменяет!

– А тебе со мной. Только в отличие от тебя я могу себе позволить поверить в то, что он на работе задержался. А сейчас, милое создание, прошу удалиться. Как я уже говорила, у меня много работы.

– До свидания, а на память посмотрите эти фото. Возможно тогда Вы мне поверите.

Она положила стопку фотография на стол и ушла. Я не плакала. Нет. Внутри было пусто. На автомате я посмотрела фотографии, на которых Виталик спал в какой-то кровати рядом с Вероникой. Чётко осознала, что такое, когда болит душа. Такое чувство пустоты и звенящей боли внутри. Всё вокруг стало как в телеэкране. Зина выросла из неоткуда и что-то эмоционально говорила. Я ничего не слышала. Передо мной лежали фотографии. Зина принесла мне стакан с жидкостью, я выпила его и не поняла, что в нём было. Всё вокруг стало серым и мёртвым.

– Анна!!!! Посмотри на меня!!! – кричала Зина. – Я сейчас скорую вызову.

– Нет. Не надо.

– Ты что?! Нельзя из-за мужика так себя вести. Пиши.

Зина сунула мне бланк с заявлением на отпуск.

– Тебе уже положено. Вот и съезди куда-нибудь. Только где он тебя не достанет. Чтобы всё взвесить и трезво принять решение.

– Угу.

– Аня!!! Это не конец света. Подумаешь, у мужика начался кризис среднего возраста. Ему сейчас необходимо подтверждение своей неотразимости. Что так переживать? Не сотрётся же?

– Угу.

– Так бросай всё и домой вещи собирать. А я завтра твоё заявление в ОК отнесу.

Я встала и на ватных ногах пошла. Очнулась перед дверями нашей квартиры. Как я добралась? Шла или ехала не помню. В квартире Виктор хлопотал на кухни.

– О, Анют. Ты сегодня рано? А я решил ужин приготовить.

Я села на стул и пристально наблюдала. Неужели он мог?! А вот сейчас спокойно готовит нам ужин. Сколько времени вот так происходит? Неужели он так просто ушёл от одной женщине и так спокойно смотрит в глаза, ложится в постель, что-то говорит другой? Я совсем за двадцать пять лет не узнала своего мужа. Как так жить-то дальше?

– Виталь, сколько ты уже времени с Вероникой? – тихо спросила я.

Он замер. Медленно повернулся и, глядя мне в глаза с болью и сожалением, сказал:

– Прости.

Мне стало невыносимо. Адская боль. Всё рухнуло вниз. Всё, чем я жила, всё во что верила. Чтобы не наговорить лишнего и не показать свою боль, я молча встала и пошла к нам в спальню. Закрыла дверь. Прежде чем лечь, я поменяла постельное белье. Прежнее пахло грязью.

Слышала, как Виталий тихо ходит за дверью и прислушивается. В жизни есть вещи, которые невозможно ни понять, ни принять. Их просто нужно пережить. Я пролежала всю ночь, и мне кажется ни разу даже не моргнула. Мыслей в голове не было, было чёткое осознание того, что это конец моей прежней жизни.

К утру вспомнилось чьё-то: «Единственный, кто тебя поддержит, – это твой позвоночник. Так что подбери «сопли» и помоги себе сама!». На этой фееричной ноте я вышла из спальни. Решила играть роль стальной стервы, которая не чувствует боли. Виталий спал в зале.

Я прошла на кухню и приготовила себе завтрак. За много лет готовила только себе.

– Доброе утро. Нам надо поговорить, – раздалось за спиной.

– Зачем?

– Как зачем?

–То, что ты мне изменял, я знаю. А в какой позе, думаю ты ничего нового мне не откроешь и тем более не удивишь.

– Не будь жестокой!!

– А, по-моему, я милосердна. Даже более чем позволяют правила приличия.

– Анют, у тебя кто-то есть?

– Вот только в грязь меня дальше втаптывать не надо!!! Будь мужчиной хоть сейчас!

– А когда это я не был мужчиной? – Виталик закипал.

– Подумай сам. Ты же умный.

– Хорошо. Приду с работы и обсудим дальнейшие наши действия.

Я не считала нужным продолжать разговор. Этот мужчина на кухне стал дальним родственником со вчерашнего дня. Совсем его вычеркнуть из жизни было бы лицемерием, он хорошее прошлое моей жизни.