Томас Кэрри - Мезальянс

Синтия взяла свою сумку.

– Я оставлю вам таблетки. Принимайте по три штуки сразу и пейте больше соков. Хорошо, что сегодня пятница, успеете прийти в себя к началу следующей недели. А если не станет лучше, позвоните врачу.

– Надеюсь, что доживу до понедельника, – мрачно буркнул Реджиналд, чувствуя все ускоряющуюся барабанную дробь в голове.

– Мистер Кормакс... – робко начала Синтия. – Да?

– Мне очень жаль.

Он внимательно посмотрел на нее налитыми кровью глазами.

– Чего именно: того, что я заболел, или что застукал вас?

Она вызывающе вскинула голову.

– И то, и другое. Пожалуйста, примите приготовленное кофе в качестве компенсации за доставленные неудобства.

С этими словами она исчезла.

Направляясь к автобусной остановке, Синтия думала не о предстоящем вечере, а о Реджиналде Кормаксе, одном из ее работодателей. Она часто представляла себе его, приходя в этот большой, старый, удивительно удобный особняк, – вот бы ей жить в таком доме! Каждую неделю Синтия находила на кухонном столе чек, выписанный крупным, размашистым почерком, – оплата за ее работу. Но теперь, когда столкнулась с ним лицом к лицу при не самых благоприятных для него обстоятельствах, была просто потрясена.

Мистер Кормакс оказался вовсе не тем чопорным, лысым стариком адвокатом, которого она воображала. Напротив, довольно молодой, лет тридцати с небольшим, высокий шатен. Интересно, какие у него глаза? Ей-то довелось увидеть красные, болезненные. Бедняга ужасно выглядел. Как тяжело ему придется бороться с болезнью одному, в большом пустом доме, когда некому даже принести воды, чтобы запить таблетки... В таком состоянии дойти до кухни – целая проблема. Почему же она не подумала сразу и не отнесла воды ему в спальню? Конечно, это не входит в ее обязанности, но есть ведь и элементарное чувство взаимовыручки в трудных ситуациях.

Синтия вспомнила расположение комнат в доме и завистливо вздохнула: подумать только, столько места, и все одному! Какой контраст с ее двумя комнатками на втором этаже, которые она арендует у друга детства своего двоюродного брата. И ей еще повезло, что и это удалось снять за такие смешные деньги. Оук-Парк – ближайший пригород Чикаго, и совсем рядом с домом-музеем Хемингуэя.

Старый двухэтажный дом, рассчитанный на большую семью, опустел, когда Кристофер Миллер расстался со своей женой. Та забрала двух их мальчишек-близнецов и уехала в Аврору, а Крис, томясь от тоски по семье и одиночества, решил сдать верхний этаж. И теперь преподаватель химии Чикагского университета делил дом с Синтией Стэджерфорд и Грегором Торком – молодым, но подающим надежды художником...

Только она подошла к двери, как навстречу ей вылетели двое маленьких мальчуганов – Тед и Нед, семилетние сыновья хозяина дома, проводящие каникулы в доме отца. С горящими от возбуждения глазами, они ждали ее за дверью.

– Извини, Синтия, но мне так и не удалось убедить их, что тебе захочется переодеться или попить чаю. – Крис виновато улыбнулся. – Но ты же сама пообещала им этот поход в кино...

– Ничего, я только на секунду поднимусь к себе, сменю куртку и положу машинку, – ответила Синтия и была вознаграждена восторженными детскими криками.

Провожая их к машине и подавая Синтии ключи, Крис сказал:

– Я закажу пиццу к вашему возвращению. А вы, ребята, ведите себя хорошо и постарайтесь уговорить ее поужинать с нами.

Спустя четыре часа переполненные впечатлениями и совершенно обессилевшие мисс Стэджерфорд и молодые Миллеры вернулись домой к обещанной пицце. Синтия не только получила возможность поужинать в теплой семейной атмосфере, что было удивительно приятно, но и уступила мольбам Теда и Неда провести вечер в их компании.

– Спасибо, Синди, ты просто спасла мне жизнь, – сказал Крис; провожая ее к лестнице на второй этаж, когда близнецам пришла пора ложиться спать.

Синтия хихикнула.

– Ты не первый, кто сказал мне сегодня эти слова.

Крис потребовал подробностей и был немало позабавлен ее рассказом о том, как она попалась с поличным со своей пишущей машинкой.

– Мне правда жаль, что близнецы так мешают тебе. Надо было с самого начала не позволять им вторгаться в твои комнаты, – с раскаянием произнес Крис. – А в качестве трубки мира предлагаю стаканчик бренди в моей гостиной, только попозже, когда дети уснут.

Она весело улыбнулась в ответ.

– Спасибо, Крис. С удовольствием.

В тишине своей комнаты Синтия обессиленно рухнула в кресло. Конечно, поход в кино с близнецами был сплошным удовольствием, да и вечер, проведенный с ними и их отцом, оказался приятным, но все это произошло после целого рабочего дня, почти двух часов за пишущей машинкой и неожиданной встречи с Реджиналдом Кормаксом. Она перенервничала, поскольку он имел полное моральное право тут же уволить ее, что равнялось бы почти катастрофе при ее финансовом положении. Ее спасло только его плохое самочувствие.