Анита Слэш - Красавчик

Никита вяло обсуждал с коллегами грядущий отдых, а сам думал только об одном: о лежащем в стопке документов договоре, который откроет ему нужную дверь.

Всё сложилось само собой. Димка уехал первый. За ним Семён Михалыч. Никита подождал ещё минут двадцать. Десять до официального конца рабочего дня и десять после. Он положил нужный договор на стол, подошёл к зеркалу. Когда волосы были уложены идеально, а верхние пара пуговиц на рубашке расстёгнуты, он понял: готов! Никита мысленно пробежался по стандартному набору фраз; воскресил в памяти нужный бархатистый тон; прошёлся по бокам руками, стараясь запомнить, как именно это нужно сделать, чтобы при повторении на глазах того, к кому он собирался, этот жест выглядел непринуждённым.

Наконец, Никита подмигнул своему отражению и, подхватив со стола договор, вышел. Идя по коридору к нужному кабинету, он застегнул одну из пуговиц на рубашке. Он расстегнёт её там. А повод всегда найти можно: «ой, как жарко» или «что-то мне душно», и не стоит забывать о «надоели эти строгие тугие воротнички». Последний, произнесённый томным низким голосом всегда давал нужный результат. Никита улыбнулся. В отличном настроении он подошёл к двери, пару раз стукнул и сразу открыл.

– Роман Викторыч, я всё доделал…

Заготовленная фраза застряла у Никиты в глотке. Роман Викторович стоял около свободного стола, смоля сигарету. Руки он держал на чужих бёдрах, а тазом размеренно выбивал ритм всем известной присказки «туда-сюда обратно, тебе и мне приятно». Распластанный перед ним мужчина попытался подняться, реагируя на фразу вошедшего Никиты, но Роман Викторович с размаху ударил его по хребту, с гулким стуком роняя обратно на стол.

– Куда, с’ка!? Стоять!

Голова мужчины заметно ударилась о столешницу. Раздался стон, но спорить тот не спешил. Повернулся, и Никита, охреневая ещё больше, узнал в нём Семёна Михайловича.

Роман Викторович, не прекращая движений, вытащил из рта сигарету и спросил:

– Что доделал-то?

– Я… за дверью… по…

Договорить Никита не успел. Его тело само сделало нужное количество шагов назад и захлопнуло дверь, чуть не заехав ему по носу. Никита поднёс руку к лицу и закусил, пытаясь прийти в себя, а заодно сдержать рвущиеся изнутри маты удивления. Ну ладно, начальник грузчиков всяких чпокает. Ладно, что у себя в кабинете. Но чтобы Семён Михайлович… Нет. Правильней будет: чтобы он и Семёна Михалыча!? У Михалыча же муж! Он что, и нашим и вашим?

Взгляд Никиты упал на договор, зажатый в руке. Вот что с ним теперь делать? Под дверь пропихнуть? Ждать, пока они там обкончаются? И всё это время стоять под дверью? Может, зайти позже?

Никита уже развернулся, намереваясь уйти, но не смог. Договор он обязался сдать до конца недели. Да и всё равно его уже видели. А не только он видел… Мысли вернулись к сцене за дверью. Как сильно Роман Викторович прижимал бёдра Михалыча к себе, как ударил его: твёрдо и безжалостно. Его широкие ладони и длинные пальцы, вжимающиеся в спину, в ягодицы. Никита почувствовал напряжение в трусах. М-да, порнуха пару недель не пригодится, достаточно будет вспоминать увиденное.

Никита прислонился спиной к стене и стал ждать. Теперь, замерев в тишине коридора, он отчётливо слышал приглушённые шлепки и тихие стоны Михалыча. Хотя бы стало понятно, почему замначальника СБ предпочитал самый дальний кабинет.

Через какое-то время стоны участились, сливаясь в один неразрывный вой, заскрежетал сдвигаемый от напора стол и всё затихло. За дверью раздались голоса, шаги. Ручка двери дёрнулась и из кабинета вышел Семён Михалыч. Из его рассечённой брови сочилась кровь.

– Ник, ты это…

– Я договор пришёл отдать.

Никита оттолкнул коллегу, прошёл мимо и захлопнул за собой дверь. Роман Викторович сидел за своим столом и протирал руки влажной салфеткой.

– Ну, что там у тебя?

– Договор. Вы просили исправить.

Роман Викторович протянул в его сторону руку, забрал договор и пробежал его глазами.

– Время есть? Садись!

Никита сел. Внезапно он вспомнил про заготовленные фразы и « случайные » жесты. Но флиртовать с начальником ради одноразового траха на столе ему почему-то не захотелось. Рука рефлекторно дёрнулась к верхней расстёгнутой пуговице. Никита тяжело вздохнул.

– М?

– Нет, ничего. Устал просто. Пятница.

– Ну, да. Точно.

Роман Викторович достал ещё одну сигарету, закурил. Предложил Никите, но тот отказался.

– Спасибо. Но мне на сегодня хватит.