Изольда Рыбкина - Не смотри на меня

– Мииишенька! – слышу за спиной и понимаю, что я угадала. Даже не видя, я могу безошибочно представить, как этот короткостриженный нахал становится пушистым котенком и ластится к моей маме, а та зажимает его в объятиях и целует в обе колючие от вечной щетины щеки. Потом мама обязательно спросит, как у него дела на работе, не слишком ли он сильно гоняет на своих тест-драйвах, не забывает ли про безопасность и бла-бла-бла… Эти разговоры я знаю наизусть, поэтому спешу поскорее выйти к прибывающим гостям. Тем более, что возможно уже приехал тот, кого я сегодня жду больше всего…

– Поз-драв-ля-ем!!! – взрывается толпа, явно ожидающая моего выхода на террасу. Прямо над моей головой взрываются хлопушки с разноцветными конфетти, человек десять молодых парней и девушек стоят с шариками и букетами цветов. Когда они только успели собраться и организовать этот сюрприз?

Ответ на мой вопрос приходит почти сразу же. Кто-то из ребят, сквозь общий гул и смех, произносит фразу, от которой мне сразу всё становится ясно.

– Молодец, Мик, отвлёк Настю, как договаривались…

Отвлёк, значит…

И почему это меня сейчас так сильно разозлило!? Вроде бы он хотел как лучше, выполнил то, о чём попросили ребята, чтобы сделать мне приятное, но мне вдруг стало совсем не по себе от мысли, что всё в нашем разговоре было лишь для того, чтобы просто не дать мне выйти раньше времени во двор. Получается, он снова меня обыграл. 2:0. И снова не в мою пользу…

– С днём Рождения, Настасья, – словно музыка звучат для меня слова, и парень вручает мне букет розовых роз, когда все поздравления уже окончены. Розы я не люблю, но от него готова принять хоть репейник. – Ты сегодня потрясающе выглядишь, – в этом голосе я готова раствориться, а этот миг хотела бы продлить в вечность. И чтобы вокруг никого – только я и ОН, мой Кит…

– Благодарю, – отвечаю томно, с придыханием, как весь вечер вчера репетировала, записывая голос на телефон и подбирая лучший вариант интонации. – Ты, как всегда мне льстишь, – эту фразу девушка в фильме говорила парню, и я тоже попыталась также игриво закатить глаза. Надеюсь, у меня получилось.

– Эй, заканчивайте уже свои милования, – разрушает всю красоту момента неизвестно откуда появившийся Мик. – Там шампанское стынет, а кто-то сегодня намекал, что уже взрослый, – этот нахал бессовестно издевается надо мной – припоминая наш недавний разговор, он подмигивает и ржёт. И что теперь подумает обо мне Кит?!

– Мика, тебе не кажется, что ты уже перебарщиваешь? – говорю строго, показывая всем своим видом, что не желаю слышать его глупых шуток.

– Нет, мартышка, я бы с удовольствием переборщил, но ты пока меня пока даже на бутерброды не зовешь, какой уж тут борщ!?

РРРРР!!!

Ситуацию, как всегда спасает Кит.

– Ну хватит, ребят. Когда уже вам надоест ругаться по любому поводу… Пойдёмте к столу, вон уже и дядя Андрей машет нам.

Мы идем к зоне барбеккю, где папа с другими мужчинами разложили первую партию жареного мяса. Гости, как муравьи слетаются на запах, и я, кажется, бегу впереди всех.

Всё, мои тормоза слетели, в данный момент мне плевать на выпирающий живот, на моих гостей, даже наверное на Кита, у меня есть одно главное желание – схватить первой вон тот сочный кусок свинины!

И кто только придумал эти правила хорошего тона! На меня смотрит самый красивый, самый идеальный шашлык, который только можно представить, а я вынуждена слушать какие-то вступительные речи, тосты в мою честь, и при этом еще делать вид, что мне это нравится.

– Доченька, – не спеша начинает мама, а у меня желудок сворачивается в трубочку, – мы с папой поздравляем тебя с днём рождения, – от моего мяска струится едва уловимый дымок. – Мы желаем тебе, – бру-бррру мой желудок тоже присоединяется к поздравлениям, – чтобы на этом жизненном пути тебе встретился тот, – мамочка, пожалуйста, пощади! – кто будет бороться за тебя, кто будет рядом в горе и радости, будет поддерживать и любить тебя любую: счастливую и огорченную, больную и здоровую…

– Голодную и сытую, – шепчет мне на ухо издевательский бас Мика и слышу, как он беззвучно хохочет.

Мама говорит что-то еще, но у меня нет моральных сил вникать в её несомненно очень правильные, но такие длинные речи. Наконец, дело доходит до звона бокалов, и каждый считает своим долгом «чокнуться» с моим.

И вот, когда после окончания этого непонятного мне ритуала, моему взору вновь возвращается тарелка с шашлыком, я снова нахожу взглядом свой кусочек. Не прерывая зрительного контакта с вожделенным лакомством, я залпом выпиваю содержимое своего бокала, и та секунда, которую я трачу на то, чтобы поставить его на стол и схватить вилку, становится решающей. Прямо на моих глазах к моему маленькому, жирненькому, слегка подпаленному с одного бочка кусочку тянется чья-то вилка. Мне хочется отгрызть эту руку, которая покусилась на то, что уже стало мне таким милым и желанным. Но, поднимаясь взглядом вверх по наглой конечности, я понимаю, что отгрызть руку – это было бы слишком. Слишком мягкое наказание для этого человека. Он заслужил чего-то пострашнее… Мик, держит мой кусочек и смотрит на меня с нахальной усмешкой.