Иман Кальби - Таифская роза Адама

–Нет… Нет… Нет… – судорожно шептали ее губы, а лицо было спрятано за разметавшимися волосами.

Доктор лишь вздохнул.

–А теперь не заставляй меня звать на подмогу и использовать силу. Проходи в соседнюю комнату на осмотр. Всё будет быстро. Я не желаю тебе зла и боли…

Она закрыла глаза, стараясь не думать об унизительных манипуляциях, которым сейчас подвергали ее тело. Попыталась отключить разум и мозг, абстрагироваться. Мечтать о хорошем, вспоминать редкие улыбки матери, ощущения скользящих по струнам пальцев, словно бы любовно перебирающих волосы родного, близкого человека.

–Закончили, девочка. Можешь вставать и одеваться. Там, в соседней комнате тебя ждет горничная, которая отведет тебя в душ и выдаст твое новое платье. То, в котором ты пришла, уже грязное и некрасивое. А в этом дворце не бывает ничего некрасивого и грязного. Разве что мысли его обитателей.

***

Он снова пил… И снова впустую. Ни грамма опьянения. И почему эта ситуация его не отпускала? Шейха Макдиси пытались убить – и не раз. Он привык к тому, что враг может напасть с любого угла. Именно поэтому и ушел в длительные, изнурительные тренировки. Освоил техники, позволяющие ему не просто обороняться, а предугадывать, предотвращать. Но эта девчонка… зачем это ей? Идеальная красота, идеальное исполнение. Она могла бы быть звездой, перед которой бы ниц падали богатейшие и влиятельнейшие мужчины этого мира, а она… Жалкие мизантропы фаталов, отчаянные самоубицы, готовые на любые риски ради исполнения заказа. Извращенный орден по подобию то ли иезуитов (прим. духовный орден христиан-аскетов), то ли ассасинов (прим.– члены религиозно-военизированного формирования у мусульман-исмаилитов в XI-XIII вв.), только в более бессмысленном, ничтожном исполнении…И тем не менее – перед ним на столе лежала найденная при ней карта туз пик, визитная карточка фаталов, оставляющих такую метку на месте убийства… Кто завербовал ее? Кто отправил ее этим путем? Почему научил убийствам, а не любви?

В дверь постучались. На пороге показался Омар, посмотревший на шейха многозначительно-вопросительно. По одному его взгляду было понятно, тот принес ему какую-то очередную важную информацию.

–Господин, Вам стоит на это посмотреть. Результаты медицинского осмотра девчонки.

Протянул красивую кожаную папку.

–Что там? Стерва умудрилась спрятать при себе еще и гадюку? Это не последний ее сюрприз? С нее станется, – усмехнулся мрачно.

Вгляделся в заключение врача. Перечитал. Губы невольно исказила чуть заметная усмешка. Хорошо, что он сидел за своим большим, массивным столом. Иначе бы Омар увидел, как снова вздыбился его член, стоило ему подтвердить собственную догадку.

Красотка невинна. Он сразу почувствовал эту неопытность, неумело прикрываемую резкостью и бравадой. Думал, дело просто в том, что ее никто для себя не раскрыл, не показал ей, как быть женщиной, но такое… Абсолютная невинность тела. Всего. Старик Маурер знал толк в том, чтобы безошибочно определять всё, что женщина могла делать, даже из того, что не оставляло за собой следов. Физиология все равно давала все ответы – говорил старый доктор. Он был уверен – ее губы тоже нецелованные… Мужское чутье подсказало ему это, как только он коснулся красноватых, вспухших лепестков. Это так и раздосадовало его, когда вместо вкусного продолжения пришлось спасать свою шкуру от быстрой смерти от яда.

Откинулся в кресле. Посмотрел на Омара.

–Марта говорила?

–Нет, господин. Вы знаете, по девственницам мы все всегда оговариваем отдельно, чтобы ни у кого не было претензий. Канал Марты – это умелые девушки, знающие, как приносить удовольствие мужчине, готовые на всё. Мы всегда набираем невинных отдельно.

–Не посвящай меня сейчас в эту ненужную ерунду. Где она сейчас?

–Ей выделена небольшая скромная комната. Мы накормили ее и заперли.

Выдохнул.

–Хорошо, через час я пойду в хаммам. Приводите ее туда.

Омар чуть заметно дернулся.

–Господин, Вы ведь… Госпожа Кейтлин… собиралась с Вами…

Адам хмыкнул.

–Я ведь ничего не сказал о том, чтобы госпожа Кейтлин не приходила.

Снова эта дикая, бьющая через край роскошь… Ника хотела бы назвать ее вычурной, но язык не поворачивался. На самом деле, все, что окружало Адама Макдиси, было ярким, запоминающимся, эффектным, и в то же время, ненавязчивым. Словно бы какая-то невидимая сила проверяла, соблюдены ли идеальные пропорции, будь то в интерьерах дворца, внешнем облике шейха или окружающей его свите.