Елена Архипова - Когда Судьба настаивает

Мы с мужем даже и не раздумывали ни минуты и, не сговариваясь, отказались, когда мои родители нам предложили воспользоваться такой же возможностью и тоже уехать по программе возвращения на историческую Родину. Это они уже были на пенсии к тому времени, а у нас с мужем маячили перспективы по служебным лестницам. А от добра добра не ищут – так нам казалось на тот момент.

Наши с мужем уходы со стабильных, но очень скудно оплачиваемых работ в свободное плаванье имели интервал в полгода. И да, теперь мы, как и тогда, двадцать лет назад, по-прежнему не мечтаем уехать жить за границу. У нас у каждого своё любимое дело. На данный момент у меня своё бюро переводов. У мужа фирма по продаже кухонной техники. И да, в лице моих родителей мы имеем кровных родственников за границей.

Собственно, вот от этих самых кровных родственников я и возвращалась, воспользовавшись для поездки к ним вечером пятницы, выходными и двумя свободными на работе днями, ну и дешевыми билетами в Берлин по причине начавшегося учебного года и межсезонья.

Выходные пролетели быстро, с родителями нагулялись и пообщались от души. А то, что прилетала я всего на четыре дня – так это даже и хорошо. Гостям, как говорится, хозяева дважды рады: когда гости приезжают, и когда гости уезжают. Родители, провожая меня в аэропорту, искренне махали, прощаясь, а я им.

– Мам, пап, ну что вы, в самом деле! Ну, я ж к вам и так каждый месяц прилетаю, – бубнила я, обнимаясь на прощание, а мама, всё-таки, пару раз шмыгнула носом.

– Элизабет, вот доживешь до наших лет, тогда поймёшь! – усмехнулся отец и чмокнул меня в щеку.

При рождении меня назвали Элизабет, это уж я потом, в шестнадцать лет, получая паспорт, поменяла имя на Елизавету, посчитав своё имя слишком уж вычурным. Но родители так и называли меня именем, которое они мне дали при рождении.

Домой я возвращалась раньше, чем должна была. На сутки. Заболела моя коллега, она же подруга, и она же попросила её подменить на завтрашних курсах.

– Лиза? – муж вышел из нашей спальни в прихожую и выглядел сейчас почему-то растерянным, – а ты разве не завтра должна была вернуться?

Ответить я не успела, потому что следом за мужем из нашей спальни в моём же халатике выпорхнула его секретарша Ниночка.

– Артууурчик, ну где ты ходишь?

Услышав это "Артууурчик" – я усмехнулась. Уж я то точно знала, что муж терпеть не может производные уменьшительно ласкательные варианты от своего собственного имени, да ещё произносимые с таким растягиванием гласных.

Увидев эту, как говорят в Одессе, картину маслом – растерянного мужа и его слишком довольную секретаршу, на минуточку, в моем же халатике, я хотела уйти из квартиры. Сбежать. Не слышать. Не видеть. Идеально бы развидеть и не вспоминать это всё, но тут в моем мозгу будто выключатель щелкнул и включил табло с вооот такенной надписью: "Ты. У себя. Дома".

Квартира была и правда моих родителей. В экстренных ситуациях мой мозг, который с гуманитарным уклоном, начинал работать, как мозг реалиста прагматика. Квартиру мы с мужем так и не переписали на себя – сначала было некогда, потом было время, но уже мы сами не хотели бегать по всем инстанциям, испытывая собственные нервы на прочность. А это значит, что квартира всё ещё принадлежит моим родителям. Значит, она не совместно нажитое имущество и разделу не подлежит, а значит, только моя. И скажите мне кто-нибудь, почему я должна уходить из собственного дома?

Правильно! Не должна. Точно не я.

Я прошла в комнату сына и поставила там свой чемодан. Промелькнула мысль: "Хорошо хоть его дома нет!". Хотя, будь Саша дома, муж уж точно бы не привел в наш дом свою секретаршу. Нет, ну правда, не составлением же рабочего графика они тут занимались. Так увлеклись, что Ниночка разделась и случайно накинула мой халатик. Любимый, между прочим!

Затем я зашла в нашу с мужем спальню и, не глядя на лихорадочно одевающуюся Ниночку, открыла дверь гардероба.

Так, где тут у нас чемоданы? Так, пожалуй, вот этот, который всегда считался моим и потому, что самый большой, и потому, что с цветочками, мужу сегодня как раз подойдёт. А что? Красивый же чемодан: розовый, в цветочек, у них же здесь сплошная романтика. Свечи вон по углам комнаты, на полу лепестки роз, вот и чемодан в цветочек в самый раз придется. И я начала складывать в него вещи мужа. На полках в гардеробе у нас всегда идеальный порядок. Это уже мой личный пунктик. Муж всегда говорил, что я сдвинута на порядке, он ещё шутил на эту тему, что мол, не удивится, если однажды ночью вернётся из туалета, а кровать заправлена.