Адалин Черно - Семья в подарок

Я усмехнулся и покачал головой, подтолкнув ее словами:

– Раздевайтесь, снимайте обувь и проходите.

Она замешкалась, и я решил, что нужно как-то простимулировать ее. Снял свою обувь, сбросил куртку, повесив в шкаф в прихожей, подошел к ним и ухватился за ботиночки малыша. Тот посмотрел на меня испуганными глазами и дернул ножкой, зарывшись в маминой шее.

– Я не шучу, серьезно, раздевайтесь и проходите. Я вам экскурсию проведу.

– Вы нас к себе привезли? – медленно спросила она, явно не веря своим глазам.

– К себе. Я один живу, вы никого не стесните.

– А вас?

Хороший вопрос, конечно, но когда вез их сюда, об этом думал в последнюю очередь. Знал, что их нужно согреть и накормить. По возможности еще переодеть во что-нибудь, но женских вещей у меня дома не было, а уж детских и подавно. Совсем недавно все шмотье Светика перекочевало на ее съемную квартиру. Прямо под дверь, так как бывшая до последнего не хотела забирать одежду. Даже дверь мне не открыла, когда привез баулы. Так и оставил их на лестничной площадке, а потом дома долго слушал нотации от матери. Светик и до нее добралась. Позвонила, чтобы пожаловаться на непутевого бессовестного сына, который не захотел видеть в своей холостяцкой берлоге «случайно» оставленные вещи.

– Заходите! – повторил настойчивее.

Я начинал терять терпение. Еще столько всего сегодня нужно сделать! Вон, Светика вызволить и получить свободу.

Наконец моя гостья зашевелилась. Стянула с ребенка ботиночки и осмотрелась, не зная, куда их положить.

– Давай сюда, – предложил я и забрал из ее рук обувь.

Поставил их на тумбочку и стал ждать, когда же разуется сама. Сделать это оказалось непросто, потому что малыш никак не хотел слезать с ее рук и крепко цеплялся за шею.

Наконец она осталась в одних носках. Они, кстати, были промокшими насквозь, поэтому я быстро нашел тапочки и приказал ей стащить с ног промокшую ткань. Девушка не спорила, аккуратно сняла носочки, запихнула их в кроссовки и надела тапочки. Последовала за мной.

Я провел быструю экскурсию по квартире:

– Здесь спальня, тут гостиная, еще одна комната, а тут ванная и туалет. Тут кухня. Всё работает, в холодильнике…

Замолк, открыв холодильник. Там, кажется, повесилась мышь. Захлопнул его тут же.

– В общем, еду я вам сейчас закажу, а вечером привезу продукты.

– Не нужно, спасибо, я сама, – попыталась возразить девушка.

Черт, я ведь даже имени ее не знал!

– Как тебя зовут?

– Зоя, – со смешком ответила она. – А вас?

– Александр, Саша, – поправился.

– Приятно познакомиться, Саша.

Мы замолчали. Я сфокусировал взгляд на ее пухлых губах, которые она облизнула кончиком языка. Почему-то это показалось мне очень… соблазнительным. Похоже, сказывалось длительное воздержание, иначе как объяснить с трудом контролируемое желание ее поцеловать? Прямо сейчас.

Я отвернулся, Зоя отошла на шаг. Неловкость рассеялась со звонком моего телефона. Чертыхнувшись, достал мобильный и увидел на экране номер матери. Видимо, ей снова позвонил адвокат Светика, иначе мама бы не звонила.

– Да! – рявкнул в трубку.

– Скажи, что уже подъезжаешь к отделению, – услышал в трубке.

– Не угадала, даже не выезжал.

– Саша! – возмутилась мать. – Они снова мне звонили.

– Отключи телефон, – предложил я.

– Ты ей не поможешь?

– Прямо сейчас я сильно занят, мама. Света – последний человек на этой планете, чьи проблемы меня по-настоящему интересуют.

Отключился, больше не желая слушать нравоучения. Я взрослый мужик, в конце концов, мне не до этого. Не хочет разговаривать с моей бывшей девушкой? Это тоже решаемо отправлением ее номера в черный список. Пока мама ее жалела, я не хотел слушать жалобы на звонки.

– Зачем вы привезли нас сюда? – осторожно спросила Зоя, когда я закончил разговор.

Потому что это второе, что пришло мне в голову. Первое – отвезти девушку в полицию, чтобы написала заявление. Там вроде как даже и помогают устроиться, если ночевать негде. Остановило вот это «вроде как». Кому как не мне знать, как работает полиция?

Деньги? Никто не стал бы их искать. Да и с жильем девчонке с мальчишкой вряд ли помогли бы. Разве что в камеру определили бы и кормили баландой.

– А-а… Александр?..

Видимо, моя нервозность и тон, которым я разговаривал с мамой, серьезно повлияли на девушку, потому что она смотрела на меня испуганным взглядом.

– Прости, что вынуждена была это слушать. Моя мама иногда бывает жутко настойчивой. Приходится только так.