Октябрина Стволовая - Уборщица

Конечно, я понимала, что передо мной человек, чья жизнь была очень насыщенной, и все то, что я открывала для себя, было его личным неповторимым опытом, с которым он делился со мной. Конечно, я замечала, что он вообще любитель поговорить и не только со мной, и предпочитала просто наблюдать за ним со стороны, не надеясь на какие-то либо отношения. Я и представить себе не могла, что у нас с ним что-то получится. Просто наблюдала за ним. Наблюдала и пыталась понять – что это за человек. Мне было интересно.

В один из первых рабочих дней, когда я тщательно подметала бетонный пол, не замечая никого вокруг, я вдруг снова почувствовала где-то поблизости его запах. Это был запах кофе – у него была привычка ходить с чашкой кофе. Еще к запаху кофе добавлялся запах сигарет – он постоянно курил, практически все время. Я чувствую его запах, значит, он где-то поблизости. И точно, увидев меня, он направился в мою сторону. На этот раз к дурманящему запаху кофе и сигарет добавился запах его парфюма. Он подошел ко мне так близко, что я готова была поклясться, что кроме запаха кофе, парфюма и сигарет был еще какой-то другой, особенный, запах его тела, и именно этот запах его тела потихоньку сводил меня с ума. Но я взяла себя в руки, напомнив самой себе, что расслабляться ни в коем случае нельзя. Меня смутило то, что он мне сказал:

– Ну что ты все моешь и моешь! Сядь, отдохни! Я вот Наталье (бывшей технички) тоже говорил, чтоб она отдыхала в течение дня. Так она доработалась до того, что у нее «кукушка слетела»! Она вкалывала по шесть дней подряд, всего один выходной. Я ей говорю: «Наталья, сядь, отдохни», хотел, чтоб она себя женщиной почувствовала, но она – ни в какую. Пашет и пашет – ну что мне с ней делать? Вот и ты тоже – то подметаешь, то моешь беспрерывно. Такое впечатление, что кроме тебя тут больше никто не работает!

– Почему такое впечатление? – я была несколько озадачена, ведь я привыкла много работать. Мне показались подозрительными такие слова со стороны начальника. А вдруг я сяду отдохнуть, а он потом возьмет и уволит меня, кто его знает, что у него в голове, я должна быть на чеку, иными словами, не умела я тогда доверять людям.

– А ты оглянись по сторонам! Ты видишь кого-нибудь, кроме себя, кто здесь бы так вкалывал?

Я оглянулась по сторонам и со смущением заметила:

– Нет, не вижу. Правда, а где все?

– Вот и я не вижу! Так что смотри, отдыхай обязательно в течение дня. И, кстати, заходи как-нибудь на кофе.

– Куда заходить? – я не поняла.

– Как куда? Заходи как-нибудь ко мне в кабинет. Выпьем кофе, отдохнешь, поговорим.

Я снова почувствовала, как эйфория подступает ко всему моему существу. После той тяжелой работы в предыдущем подразделении, эта работа казалась подарком судьбы. Я решила послушаться начальника, присев отдохнуть, чтобы не дай Бог не превратиться в злосчастную Наталью. Открыла минеральную воду, сделала живительный глоток воды. Вячеслав Константинович удовлетворенно посмотрел на меня, увидев, что я все-таки его послушалась. В одном я его не послушалась – не зашла на кофе, восприняв его предложение больше как шутку.

Он стоял рядом и в очередной раз жаловался мне на Наталью. Что она такого сделала, что он все никак не мог успокоиться? Чем она так довела мужика? Может, она ему нравилась и именно поэтому он так бурно рассказывает о ней? Это вполне возможно. Я почувствовала укол ревности, но продолжала слушать его. Он продолжал:

– Представляешь, они с Ольгой тумбочку не поделили. Я Ольгу специально взял на работу, чтобы Наталье легче было работать, разделил им зону уборки пополам, чтобы не обидно было. Все привыкла работать одна да одна, а тут Ольга появилась. И началось! Та привыкла хозяйкой быть, а тут вторая появилась – бабы! Бабы!

Вячеслав Константинович часто повторял это: бабы, бабы! Видно сильно они его вывели. Хочу заметить, что в своей речи он часто использовал жаргонизмы и матерную брань, возможно именно такая речь и делала его ближе к простому народу, ведь именно такой «простой народ» работал в этом подразделении. В своем рассказе я по возможности сглаживаю его речь, чтоб не нарушить представлений о его личном обаянии, которое у него было, без всяких сомнений. Сглаживаю его речь, так как понимаю, что, не зная обаяния этого человека, может сложиться отталкивающее впечатление о нем по его грубоватой речи. Тем не менее, и жаргонизмы, и матерная брань была частью его личности и его магнетизма.

Ольга, кстати, мне уже тоже успела нажаловаться на Наталью. Она мне рассказала, как помыла крышу операторской, а Наталья сверху облила ей чистую крышу грязью. Я про себя удивлялась: «Вот дают тетки! Одной 50 лет, а Ольге – 40, а как дети». Вячеслав Константинович как раз вспоминал этот случай: