Сергей Мельников - Лошадка Тая и Айдар-гора

Гайдар :

@простая прям жду не дождусь, когда ты меня жать научишь

Простая :

Лечу, родной, только ради тебя и еду

***

Тая захлопнула ноутбук. Получилось слишком громко. Мама вздрогнула, сын поднял глаза от смартфона на целую секунду.

– Ма-ам, – протянула Тая, – присмотришь пару дней за Ваней?

– Чего за ним присматривать? Сам за собой пусть смотрит, не маленький, – проворчала мама, не отрываясь от экрана.

– Мам, я серьёзно. Мне уехать надо. Ненадолго, на выходные.

"Навсегда" мелькнуло мечтой в голове… мелькнуло и исчезло.

Мама бережно положила на стол "телевизионные очки"

– И… Куда?

– В Питер.

– Господи, зачем?

– Мам, ну зачем ездят в Питер? Погулять по городу, в музей сходить, по каналам покататься.

– У тебя кто-то появился?

Голос у мамы немножко изменился, пара грамм надежды добавили пару градусов теплоты.

– Нет, – поспешила разочаровать её Тая, – просто хочу ненадолго сменить обстановку.

– А жить ты там где собираешься?

– Сниму койку в хостеле.

Мама закатила глаза к потолку и подумала, что неплохо б его побелить. Но вслух сказала:

– Ты вообще представляешь, сколько это стоит?

Тая представляла. Она расписала в заметке в своём телефоне все предполагаемые расходы: от пополнения карты "Подорожник" до оплаты за ночлег. И две кружки недорогого пива в "Харатсе" тоже посчитала.

А ещё она определённо и чётко представила, что будет, если она не поедет. Как сменится этот тягучий день новым, ничем не отличимым от старого, и чем дальше, тем больше понимаешь, что тебя нагрели и под видом жизни подсовывают что-то совершенно иное, дешёвое и безрадостное. Она бы упала на колени и завыла от безнадёги, но родные не поймут. И Тая просто обняла маму за плечи и поцеловала сухую кожу между разложенными на прямой пробор волосами.

– Мам, если я не поеду, я сдохну, и, кажется, это уже не фигура речи. – сказала она очень тихо.

Плечи под её пальцами поплыли, и Тая поняла, в каком напряжении они находились до этого момента. А мама подумала, что не может вспомнить, когда последний раз они с дочерью касались друг друга. Она похлопала дочкину руку:

– Езжай, доча, езжай, а то жизнь проживёшь и вспомнить будет нечего.

Сказала и надела «телевизионные очки». Сеанс окончен, не стоит привыкать. Инстинкт самосохранения.

В 7 утра субботы Тая вышла из оренбургского поезда на стимпанковский перрон Московского вокзала. Её никто не встречал: Питер ещё не решил, нужна ему Тая или нет.

Это вам любой питерский понаех подтвердит: городу надо понравиться. Не примет – сгноит ближайшей зимой так, что или вены вскроешь или сбежишь из него в пофигистскую Москву. Там ты безразличен: живи, крутись, деньги зарабатывай, столица не переборчивая.

Тая об этом ещё не знала. Себе она решительно говорила: «я – только на выходные». И повторяла эту мантру чем дальше, тем чаще, чтоб убедительней звучало.

До паба «Харатс» от вокзала пол квартала, а до койки в дешёвом хостеле – пол Питера. Это для москвичей "ой, можно подумать", а для пензяка, привыкшего к кругостремительной компактности родного города "ни фига ж себе выселА". Тая не сдержалась, сходила на соседнюю улицу глянуть на место сбора. "Харатс" как "Харатс", в Пензе тоже такой есть, но вокруг…

Она не смогла бы объяснить, что её поразило. Какая такая роскошь в сочетаниях миллионов тонов серого под глубоким кобальтом низкого неба, и как может яркий кружок солнца не разбавлять светом сочный синий до обесцвеченного голубого.

Есть какой-то цвет в питерском спектре, который отсутствует в других городах. Увидишь его – заболеешь навсегда. Подсядешь.

"Братиш, мне б ещё разик, а? Я только погляжу. Приеду на пару денёчков. Да? Брателла, красавчик, дай обниму. Да, да, не любишь фамильярности. Спасибо, Питер!"

Тае не повезло. Её глаз оказался восприимчив. Это цвет… ну как объяснить… смесь томяще-жемчужного, как Морской Собор, и гламурно-шарового, как борта крейсеров, и суконно-чёрного, как матросская форма, и чуть оксида меди, и слегка облезшей позолоты сверху, а под ней гранит цвета свернувшейся крови. Представили? Нет? Нечего вам делать в Питере, поверьте, езжайте лучше в другой город, там веселее.

Тая зависла. Воздух цвета влажного камня вливался в лёгкие, кружа голову. Она рассматривала брамантовы окна на третьем этаже дома, но что значит это слово она узнает позже. И тут рядом раздался стук. Тая вздрогнула.